(«О пользе изучения сказок»).
Третий взгляд, по всей видимости, наиболее мудрый, в том, что настоящая национальная мечта — не о прошлом и не о будущем, она о вечном образе России. Поэтому самой глубокой мифологемой русской мечты была и останется «Святая Русь». Мы можем отдаляться от Святой Руси или возвращаться к ней — но это не значит, что мы развиваемся или ускоряемся. Скорее вращаемся — и в нашей истории бывают «зимы», когда Святая Русь светит, но почти не греет, а бывает «зной», растапливающий мерзлоту и прогревающий почву на три штыка глубиной.
Главный источник сведений о Святой Руси — народный эпос, былины и духовные стихи, ядро которых сложилось в конце первого тысячелетия, а корни уходят далеко в дохристианские времена. В самих этих источниках недвусмысленно говорится, что сущность Святой Руси в народном сознании значительно старше исторического христианства, а география — существенно шире Северной Евразии. На земле Святорусской расположен и Иерусалим, там Ирод избивает младенцев, там же обитает и Самсон-богатырь, и Егорий Храбрый утверждает веру, ездя по Святой Руси. Когда пал Константинополь, то перестали звучать не какие-нибудь, а русские колокола, иссякла русская вера. Наконец, в «Плаче Адама» уже даже в раю земля именуется свято-русской…
Святая Русь — это фокусировка сакральной истории, а вовсе не конкретно-географическая реалия. Как объяснить эту загадку — историки и фольклористы нам не ответят. Важно понять главное: дело не в «наивной» средневековой картине мира. Народ в лице сказителей воспроизводил неистребимый архетип святорусскости/светлорусскости, который пробился через века неприятия. Это не «кража» имени у Святой земли, это одновременно констатация и мечта о премирном естестве России.
Здесь необходимо от простого чтения строк перейти к полновесной сакральной топографии бытия. Тогда мы сможем приблизиться к пониманию того, что слово «Русь» было синонимом «мира», «белого света», всей земли (об этом свидетельствует и В. И. Даль, и другие лингвисты-этнографы). Святая Русь, кажется, тотальна, объемлет собою все. Однако в сказках кроме Святой Руси как белого света описывается еще и какой-то «нижний свет», который нам противостоит. Если бы кто-то сумел воссоздать сакральную карту русского эпоса — то мы увидели бы, где конкретно обитает змей-горыныч и его родственники, по какой дороге сообщаются баба-яга и кощей, откуда грядет идолище поганое, посягающее на святорусскую «территорию» и т. д. Сейчас для нас все это условно-необязательные образы, а внутри старого эпоса они строги по законам научной строгости. Еще в «Голубиной книге», этой древнейшей завязи русского духовного стиха, содержится ключевая формула вселенскости Святой Руси:
