Даниэль на секунду замялся. Ответ на этот вопрос решал все дело. Он знал, что в здании Гауптвахты были старые камеры для арестантов, но какое отношение Петая мог иметь к историческим исследованиям?
— Да, именно в них, — ответил он, пытаясь своим тоном показать, что это само собой разумеется.
— Они, наверное, уже скоро будут уходить, у них ведь нет разрешения оставаться здесь на ночь.
— Знаю, я ненадолго.
Солдат скользнул взглядом по булыжникам мостовой во дворе Гауптвахты за спиной Даниэля. Затем достал ключи и открыл одну из боковых дверей. За ней начинался длинный мрачный коридор с рядом тяжелых железных дверей.
— Вы, наверное, и так знаете: четвертая и пятая камеры, если считать оттуда. — Солдат показал рукой на первую дверь. — Выходить через эту же дверь, через которую мы сейчас вошли. И помните, что не позже десяти вы должны покинуть здание.
Когда дверь закрылась и солдат вернулся в свою будку, Даниэль остался в коридоре один. Это было смешение старого и нового: внушающие страх двери камер, одна за другой выстроившиеся по обеим сторонам коридора, и блестящий линолеум на полу. На потолке было два стрельчатых окна и несколько круглых светильников. Он вспомнил, что где-то читал о том, что в эти камеры еще несколько десятков лет назад помещали призывников, уклонявшихся от службы в армии. Место это явно отремонтировали, поскольку все было чистое и свежевыкрашенное.
Даниэль пошел вперед по коридору. На дверях двух первых от входа камер были скотчем приклеены списки, по два имени в каждом. За именами значились воинские звания. В камерах, очевидно, жили военные, проходившие службу в здании Гауптвахты. Яновски дошел до четвертой камеры. В нее вела дверь, ничем не отличавшаяся от остальных. Кто же этот Петая на самом деле и какого черта они тут делают?
Он прижался ухом к холодной железной двери, но не смог за ней ничего расслышать. Либо внутри никого не было, либо находившиеся внутри молчали. Был и третий вариант: возможно, толстая дверь глушила все звуки. В двери остался глазок, но им Даниэль не решился воспользоваться. Он повернул обратно и попробовал открыть дверь третьей камеры. Вдруг из нее слышно лучше, что происходит в соседней четвертой. Дверь оказалась запертой. Тогда он дошел до двери пятой камеры и снова прижался ухом к двери. Сначала он ничего не услышал, но затем различил какой-то приглушенный царапающий звук. В камере что-то происходило. Даниэль попробовал открыть дверь в шестую камеру. Ручка поддалась, и дверь открылась. Засов на двери был намертво приварен, очевидно, для того, чтобы кто-нибудь случайно не оказался запертым внутри.
