В возрасте семнадцати лет Саладин сопровождал своего отца, назначенного наместником Дамаска, ко двору Нур ад-Дина. Он не играл никакой роли в окружении султана. Эмир Усама, живший в ту эпоху, даже не знал его. Юный Саладин дополнил в Дамаске свое образование, и его учителя, после наставников из Баальбека, постарались вдохнуть в него суеверную преданность обрядам своей религии и ненависть к христианам. Поскольку он обладал миролюбивым нравом, ничто тогда не предвещало его удивительной судьбы. Саладин появился в свете в первый раз, только когда, «несмотря на свое нежелание», как утверждает это один из его историков Абу Шама, его дядя Ширкух решил взять его с собой в свой поход в Египет. Отправка экспедиционного сирийского корпуса в долину Нила, по мысли Нур ад-Дина, обосновывалась не столько желанием завладеть огромными богатствами, которые стекались в Каир, и призывами смещенного министра, который, чтобы вернуть власть, отдавал султану в обмен на его поддержку треть доходов Египта, сколько стремлением уберечь ислам от христианских интриг в этой стране. Ибо не без удивления узнали, что иерусалимский король только что подписал договор о союзе с фатимидским халифатом Каира и что довольно многочисленная армия госпитальеров, которым заплатили тысячу динаров, двигалась к древней империи фараонов. Иерусалимский король проводил в высшей степени неумелую политику, ввязываясь в дело, требующее — если, конечно, выполнять его добросовестно — времени и людских затрат. Он не мог надеяться удержаться в Египте, в то время как христианские государства Сирии каждый день содрогались под непрерывными ударами Нур ад-Дина. С чего вдруг Амори I, чье королевство нуждалось в мире, чтобы набраться сил, послал христиан защищать трон Неверного? Эта политика влияния, рассчитанная на долгий срок, вовсе не была бы глупой, если бы крестоносцы прочно обосновались на Святой Земле. Вот тогда бы они могли безнаказанно позволить себе такую роскошь, как совершить поход в Египет. Но дело обстояло иначе. И, кроме того, как на престиж крестовых походов мог повлиять тот факт, что христианский король Иерусалима посылал франков воевать и умирать под началом великого мусульманского визиря?
Нур ад-Дин позаботился о том, чтобы заручиться поддержкой халифа Багдада в своих действиях против Фатимидов. Гонец, которого он послал к нему, должен был объяснить «повелителю правоверных», что под руководством Фатимидов народ упорствует в своем желании вернуться к ортодоксальному вероисповеданию и что, прогоняя эту династию самозванцев, объединившихся со злейшими врагами ислама, он заслужил бы звание защитника веры, его имя звучало бы во всех мечетях и истинное мусульманское учение вновь стало бы преподаваться в школах Египта. Багдадский халиф нашел эти доводы достаточно основательными. Уже давно он хотел искоренить эту династию-соперницу, которая подрывала духовное единство ислама и оспаривала его звание первого имама, единственного наследника Пророка. Итак, он поддержал Нур ад-Дина и обещал радости рая Мухаммада двум тысячам сирийских всадников и шести тысячам турок, готовых сражаться и сплотившихся под знаменами султана Дамаска.
