– Да. Инопланетяне видят в нас результат неудачного эксперимента.
– И это дает им право уничтожить нас? – с вызовом спросила Кей.
– Я прочел в твоем досье, что ты религиозна.
– Мой отец – пастор, но я теперь не все его взгляды разделяю.
– Но ты ведь выросла на этих взглядах, разве нет?
– Естественно, и какое это имеет отношение к…
– Тому, что я говорю? Твой отец без конца толковал Библию – ты хоть раз слышала, чтобы он жаловался на Божий гнев?
– В каком смысле?
– Ну вот потоп, например. Бог решил, что люди нехороши – и всех утопил.
– Они грешили, – начала она, думая возразить, и вдруг поняла, что Олли имел в виду.
– Нас учили, что когда Бог сердится и наказывает нас, то это потому, что мы заслуживаем наказания. Многие верят в это… и обрати внимание: принято считать, что Бог имеет моральное право уничтожить человечество и начать все сначала, если Он недоволен нами. Я выслушал свою долю проповедей: австралийцы так же двинуты на Библии, как вы, янки. И ни разу никто не скандалил, что Господь в гневе истребляет людей. И чего сейчас весь этот сыр-бор? Не то чтобы я торопился на тот свет, но даже при столкновении инопланетян с Землей у человечества остается какой-то шанс. А если эти уроды из Стража взорвут корабль, неужели те, кто послал его, не пошлют сотню новых?
– Звучит как-то слишком прагматично.
– Представь, что кто-то много больше и сильнее, чем ты, собирается дать тебе в морду. Что ты будешь делать? Пнешь его между ног и тем самым разозлишь еще больше или подготовишься к удару и примешь его, как можешь?
Кей смотрела в лицо Олли, отмеченное следами возраста и опыта.
– То есть, куда ни кинь, шансов на выигрыш у нас нет?
– Ну, смотри. Представь, мы их неправильно поняли, и они не за тем летят, чтобы сделать из нас барбекю, а с предложением дружбы и сотрудничества. Я в это не верю, но, в интересах рассуждения, представим, что это так. И вот, значит, они протягивают нам руку, а мы – бац – разносим их в клочки.
– Да…
– Можно, конечно, сказать: я лучше рискну и ударю первым. Но в том-то и подвох: в этом случае мы не только себя погубим – мы обречем на исчезновение весь род человеческий. Я не хотел бы такой ответственности.
Кей замолчала. Ей нечего было сказать ни про неминуемый апокалипсис, ни про выбор, стоявший перед человечеством. Единственное, чего она хотела, – это увидеть своих родителей, пусть хоть за пару дней до конца света. Когда отец Кей был ребенком, он слушал руандийские истории про Иману, божественного создателя, повелителя жизни и смерти, который, однако, не имел обыкновения вмешиваться в дела людей. Когда в конце девятнадцатого века в Африку пришли колониальные державы, они принесли с собой новые формы правления и нового Бога. В Ветхом Завете этот Бог был гневлив и суров, а в Новом – добр и исполнен любви к людям. Какими, интересно, богами были те, кто летел к Земле из глубин Вселенной?
