Остри посмотрел на Эбинизера, а затем на меня.
- Чародей Дрезден? Можно ли считать этого человека гостем Мисс Карпентер?
- Думаю, так будет проще для нас всех, - сказал я.
- Проще? - спросил Остри. - Неважно, насколько это проще или сложнее. Он гость Мисс Карпентер или нет?
- Он гость, - сказал я. - Позвольте ему войти. Я возьму на себя ответственность за его поведение, пока он здесь.
Остри нахмурился на долгое мгновение, на его лице появилось несколько оттенков сомнения. Но он лишь вытащил руку из пиджака и кивнул мне. Повинуясь жесту, он и остальные члены свартальфской службы безопасности прошли по коридору и скрылись из виду.
- Упрямцы, не так ли? - спросил я.
- Гораздо более, чем это, - сказал Эбинизер.
- Ты специально на них наехал, - сказал я.
- Не сразу. Но один из них повёл себя чванливо.
- И ты решил пойти по головам?
Что-то озорное сверкнуло в глубине его глаз.
- Им полезно, чтобы время от времени кто-то напоминал им, что они не могут контролировать все, и что Старейшина Совета может ходить, где ему вздумается. - В уголках его глаз появились морщинки. - Этот последний парень действительно меня достал.
- Гетвиг, - сказал я. - Ворчун. Он всегда очень параноидален.
Я позволил силе выйти из моего посоха, и руны перестали светиться, свет угас. Я махнул рукой в сторону Томаса, и брат отошел от двери. Потом я отступил в сторону и шире распахнул перед дедом дверь.
- Заходи.
Старик почти ничего не упустил. Он вошел со спокойным, настороженным видом человека, который не сосредоточен на чем-то одном, потому что он воспринимает всё, и немедленно развернул свой посох, чтобы указать прямо на Томаса.
- Что эта штука здесь делает? - требовательно вопросил он.
Брови Томаса взлетели.
- Штука? Довольно спорное заявление от палача Белого Совета.
Насколько мне было известно, мой дед не знал, что у нас с Томасом была общая мать, его дочь. Он не знал, что у него есть еще один внук. У Эбинизера были... некоторые предрассудки насчет Белой Коллегии вампиров.
(Паранет называл их шлюпирами, но я отказывался поддаваться подобным глупостям, если только не подворачивался удобный случай).
- Вампир, - прорычал мой дед, - до сих пор ты был полезным союзником для молодого Дрездена. Не порти все, привлекая мое внимание.
Глаза Томаса блеснули чуть ярче, и он изобразил на лице улыбку, которую обычно надевал, когда был вне себя от ярости.
- Я слышу много громких разговоров от парня, который позволил себе подобраться так близко к кому-то вроде меня, не имея даже поднятого щита.
