Виктор и Селена переглянулись. Что за странный тип? Что он тут далеко не самая последняя фигура, так это и ежу понятно. А речь? У Армфельта говор больше похож на то, как прибалты изъясняются, а этот… этот по-русски шпарит почти без акцента, так, иногда разве что только небольшую паузу делает, подбирая слова. В одном Полозов был уверен точно, хотя и не любил фантастическую литературу: их собеседник, как и они сами, не принадлежал к данной эпохе.
Селена первой приняла предлагаемые правила игры.
— Хорошо, будь по-вашему! — сказала девушка, скромно усаживаясь на табуретку в углу комнаты. — Только вот о чем вы желаете с нами поговорить?
Незнакомец усмехнулся и с интересом окинул взглядом простодушно смотревшую на него Селену.
— Очень мило… А вы не догадываетесь, милая фройляйн? Или вы сейчас будете утверждать, что не имеете никакого отношения к той красной автомашине, которая обнаружена моими парнями на лесной дороге? А может вы — простая деревенская пастушка, потерявшая свою любимую овечку, а вот этот господин, — кивнул он на молча сидевшего на углу кровати Полозова, — доводится вам родным дядюшкой и работает местным кузнецом?
— Ну что вы, конечно не буду, — покачала головой Селена.
— И правильно. Тем более что это совершенно бесполезно. Хотя бы вот поэтому…
Он полез в карман сюртука и извлек оттуда красную корочку служебного удостоверения и слегка помятую пачку сигарет «Петр I».
— Гляди-ка, и сигареты мои нашлись, что ваши холуи два дня назад прикарманили, — усмехнулся Виктор.
— Помилуйте, Виктор Иванович, зачем вы так! Обычный обыск только и всего. Видите, я знаю как вас зовут, и откуда вы — тоже знаю с точностью до нескольких лет. Документ этот на ваше имя выдан в июле тысяча девятьсот девяносто девятого года и годен до две тысячи третьего. Так что нетрудно догадаться…Одно мне только непонятно, каким образом вы — капитан русской криминальной полиции — оказались в здешней глуши. Хотя, если честно, я несколько изумлен и еще по одному поводу: форме самого удостоверения. Российский имперский орел, триколор… Такое впечатление, что большевикам в вашем СССР настал конец, или я не прав? Если так, то это очень радостная весть…
— Знаете что, уважаемый, — сказал сквозь зубы Полозов, — что там настало, и когда, — это нам видней; во всяком случае, Россия была, есть и будет, и всяким мерзавцам ее не доконать, так что давайте не будем заниматься политграмотой. Это, во-первых…
— А во-вторых?
