— Странный человек ты, сударь, — продолжал, между тем, Лужин. — И одет не по нашему, и говоришь как-то странно… Шутка ли, день, в котором живешь, позабыть! Кабы не видел, с каким остервенением на вас вороги накинулись, да не перекрестился бы ты по христианскому обычаю, засомневался бы, что вы свои, русские.
Полозов развел руками.
— Да уж, какой есть! Просто история, что с нами приключилась, настолько чудная, что я в нее и сам поверить отказываюсь. Да вот и Селена это подтвердить может. Ну, а что касаемо одежды, так в ней в дороге сподручнее…
Девушка ничего не ответила на его слова, а, пошарив в траве, подняла с земли серебристую коробочку пульта и, подойдя вплотную к двери, принялась водить ей около рукоятки. Но упрямая дверь так и не думала открываться.
— Чем это спутница твоя занимается? — удивленно спросил Лужин Виктора, следя за бессмысленными, на его взгляд, манипуляциями.
— Да замок, замок у нас заело, — объяснил Полозов. — Ну и не хочет открываться, хоть ты тресни.
— Давайте подсоблю, — предложил драгун, положив руку на рукоятку торчавшего из-за пояса пистолета. — Хороший бой, я, помнится, из него замки амбарные сбивал.
— Э, нет, брат, — усмехнулся Виктор. — Тут другая система. Ничего ты, поручик, из хлопушки своей не сделаешь. Этот замочек, я так понимаю, и автогеном не возьмешь. Вон, девочка наша как приуныла. Да и мне, если честно, что-то взгрустнулось. Похоже, придется у вас тут на житье-бытье обосновываться…
«А поручик-то, не из любопытных, — подумал он про себя. — Интересно ему про нас узнать, это, несомненно, но хорошо держится, с достоинством, и с расспросами не домогается. Хотя, если поставить себя на его место, вопросов должно быть тьма…»
Неожиданно Лужин резко метнулся в сторону и придавил к земле одного из лежащих на земле шведов, того самого, который боролся с Селеной и которого Полозов от всей души попотчевал по затылку тяжелым эфесом.
— Стой, куда пополз, паскуда! От меня просто так никто не уходил, да и ты не уйдешь… не таких вязали…
Лежавший, как оказалось, пришел в сознание и, пока они стояли, повернувшись к нему спиной, попытался тихонько отползти в сторону. И это ему почти удалось. Если поручик вовремя бы не спохватился, шведу вполне возможно и удалось бы скрыться незамеченным, ибо от густых зарослей кустарника его отделяло не более чем каких то пять-шесть метров.
— Давай-ка, становить на ноженьки, а мы на тебя полюбопытствуем, — пробасил Лужин, словно кутенка поднимая своей здоровенной ручищей пленного за шиворот и ставя его на ноги.
