— Мне очень жаль, — в который раз зачем-то повторяю я.
— Не переживайте! Со мной только так все и могло закончиться. — Соседка делает паузу, но в этот раз я не спрашиваю «почему».
— Так вы теперь будете здесь жить?
— Да.
— Один?
— С дочерью.
— А кем вы работаете?
— Я футбольный арбитр.
— Надо же! Должно быть, интересная работа! Мой муж очень любил футбол! Он чуть-чуть успел поболеть за «Спартак». Это сложно?
— Болеть за «Спартак»?
— Нет-нет, я имею в виду, быть арбитром? Быть судьей сложно?
— Иногда непросто, да.
— Все это давление, да?
— И это тоже, — облокотившись на перила, со вздохом отвечаю я.
— И как вас учат с этим справляться?
— Вам это действительно интересно?
— Конечно! Иначе зачем бы я спрашивала?
— Ну как учат… Когда вы только решаете стать арбитром, вам вручают книжечку с правилами и рассказывают об ответственности. Вам объясняют, что, не участвуя в игре, вы влияете на ее ход. В общем, некоторое время вам рассказывают довольно банальные вещи, а потом в один прекрасный день разъясняют одну простую истину: «Срешь?! Сри уверенно!»
— И правда, хорошая истина… Жаль только, что ее в большей степени усваивают наши руководители, а не судьи…
— Тут с вами сложно не согласиться. Ну да ладно, уже поздно. Добрых снов вам, Татьяна Алексеевна!
— И вам всего хорошего, Саша!
— Кстати, я тут купил кое-что из продуктов. Здесь молоко, хлеб, сахар — если вам нужно…
— Спасибо, но я не ем сахар — у меня диета красоты!
— Ну а все остальное?
— А все остальное, Александр, я смогу купить себе сама — мне всего девяносто один…
— Девяносто один и полное непонимание, где находится магазин.
— Не грубите мне, молодой человек!
— Ладно-ладно, не буду! Но если что — вы обращайтесь, пожалуйста, я всегда рад вам помочь.
— Правда?
— Да.
— Тогда я действительно хотела бы вас кое о чем попросить. Вы же не откажете?
«О черт…» — думаю я.
— Вы не заглянете ко мне?
— Да-да, конечно…
Вновь оказавшись в ее квартире, я решаю не повторять вчерашних ошибок. Татьяна Алексеевна проходит дальше, но я остаюсь в коридоре. Спустя несколько минут она возвращается с листком бумаги.
— Что это?
— Эпитафия. Я бы хотела попросить вас выгравировать эти слова на моей могиле. Я не знаю, кто похоронит меня. Раньше я рассчитывала на Ядвигу, но она теперь сильно болеет.
Развернув бумажку, я читаю четыре слова и, улыбнувшись, обещаю, что обязательно выполню ее просьбу.
— Значит, я могу на вас рассчитывать?
— Да, не переживайте.
— А с кем вы собираетесь здесь жить?
