Пионерский музыкальный клуб. Выпуск 2 | страница 2
В детстве — Васильевка, в юности — Мегерки (предместье города Нежина, где учился Гоголь), в дальнейшем — всюду, где только возможно, вслушивался великий русский писатель в народные песни, а через них в жизнь народную.
...Мегерки славились своими умельцами-песельниками. В редкие дни, свободные от тяжелого крестьянского труда, в избе попросторнее собирались любители «песни сказывать». Среди крестьянских зипунов мелькала форменная тужурка,— это воспитанник Нежинского лицея Гоголь-Яновский, всегда желанный для мегерцев гость. Любит он поговорить с видавшими виды стариками, послушать старинные песни, поглядеть, как свадьбы деревенские справляют. И ко всему-то он прислушивается, полюбившиеся же песни записывает в свою заветную книгу. Ее завел семнадцатилетний нежинский лицеист, чтобы вписывать все, что есть в жизни интересного.
Что же это за книга такая?
Надпись, сделанная рукою Гоголя на титульном листе, гласит: «Книга всякой всячины, или подручная энциклопедия, составленная Н. Г.— Нежин 1826».
И чего только в этой «подручной энциклопедии» нет! Тут и «малороссийский лексикон», то есть алфавитный список украинских слов, употребляемых в народе и взятых из народных песен; подробное описание народных обрядов, игр, хороводов, почерпнутых из песен; а главное, сами песни — троицкие, купальские, дожинки, щедривки, веснянки — великое множество песен. Много их было собрано писателем и в годы гимназического учения и позднее. Одни записаны им самим с голоса народных певцов, другие — его матерью, сестрами, тетушками, жившими в Васильевке[1].
В своих письмах к родным Гоголь часто просит прислать ему новые песни и благодарит за полученные ранее.
«Приношу благодарность тетеньке Катерине Ивановне, которая решилась пожертвовать временем — собрать для меня несколько любопытных песен»,— пишет он матери. И еще: «Скажите ей, что мне часто приходят на ум ее песни, но я их не пою, потому что я мастер только подтягивать».
Но хотя великий писатель действительно не мог похвастать певческим талантом и пение свое даже называл в одном из писем «козлиным», он никогда не отказывался спеть в кругу друзей, в особенности если мог порадовать их новыми хорошими песнями. Так бывало на домашних музыкальных вечерах у друга Гоголя писателя Аксакова.
Хозяйка дома, страстная любительница народных песен, записала несколько песен, напетых Гоголем и ранее нигде не обнародованных.
«Песен я знаю и имею много,— писал Гоголь как-то одному харьковскому ученому,— но я бьюсь об чем угодно, что теперь же еще можно сыскать в каждом хуторе, подальше от большой дороги... десятка два, неизвестных другому хутору».
