Но потом Кирилл решил прервать это дурацкое молчание и спросил:
— Ну и где мы работаем?
— Я учусь, — ответила девушка, медленно отпивая из стакана, чтобы не обжечься.
— И где же?
— В МГУ на факультете философии.
— У-у!
— Он у нас сам с философского, — сказал Игорь.
— Правда? — удивилась Наташа. — А на каком ты курсе?
— Его выперли год назад за идеализм, — объяснил Саша.
— И что теперь? — огорченно спросила Наташа.
— А что теперь — ничего. Я отношусь к этому по-философски.
— Так! В честь философов этого подвала! — вскочил Саша. — «Домик»!
Ребята тоже вскочили, взяли инструменты и на сей раз слаженно, без всяких остановок и споров сыграли ритм-энд-блюз:
Был домик в три оконца
В такой окрашен цвет,
Что даже в спектре солнца
Такого цвета нет.
Он был еще спектральней,
Зеленый до того,
Что я из окон спальни
Молился на него.
Гостей в него сзывали
Всегда, и даже днем
На чем-то в нем играли
И что-то пели в нем.
А после на крылечке
Прощались и впотьмах
Затепливали свечки
В бумажных фонарях…
Пел Саша. У него был приятный, чуть ломкий голос. Так не поют, так разговаривают по душам.
Ехать по ночной Москве было еще лучше, чем по дневной. Огни пролетали мимо, успевая оставить в глазах длинные яркие полосы, которые накладывались одна на другую, переплетаясь в какой-то скользящий узор. А этот узор превращался в музыку, ту самую, которую Саша играл на гитаре.
Сам Саша за всю дорогу не проронил ни единого слова. Но Наташа этого даже не заметила…
Подъехали к дому. Наташа взяла книги.
— Спасибо, — сказала она.
— Да ладно…
— Правда-правда, спасибо, — сказала Наташа и чмокнула Сашу в щеку.
Когда уже подбежала к воротам, вдруг услышала:
— Наташа! Приходи еще! — Саша помахал ей рукой.
— Обязательно приду!
Кто-то колотил в дверь, словно хотел, чтобы она слетела с петель. От неимоверного грохота затряслись стаканы на столе.
— Это еще что такое? — испуганно подумала Наташа.
Стук не прекращался. Наоборот, теперь в дверь барабанили две пары рук.
— Кто там? — не выдержав напряжения, прокричала Наташа.
— Свои! — донеслось с лестничной клетки. — Соседи мы! Пришли знакомиться! Вы чего там, уснули, что ли? — Голос принадлежал тете Клаве.
— Господи, тетя Клава, ты меня напугала! — сказала Наташа, открывая дверь.
Соседка, необъятных размеров женщина послебальзаковского возраста, была не одна. Помимо толстушки на пороге стояли два мужика, один из которых держал в руках жухлый букетик несвежих гвоздик.
«Ничего себе, это что-то новенькое, — отметила про себя девушка. — Не иначе как тетя Клава опять выходит замуж… Но не за двух же сразу… Хотя с нее станется, она особа загадочная, романтичная».
