Данные на экране поменялись, но ничто не говорило о причине эвакуации.
– И что нам делать? – спросил паническим голосом Хурики.
– Можно отстегнуться, – он должен был успокоить, а самое лучшее – это отвлечься от тревожных мыслей, заняться делом, – наш состав полный, плюс еще один, поэтому каждый знает свои обязанности. А теперь встали и проверили свои ячейки.
Теперь Цавалас говорил спокойно, какое ему дело до того, что там происходит, он сейчас здесь и с ним его команда.
– Как тебя зовут? – обратился он к юнцу, что крутил головой из стороны в сторону, не зная, что ему делать.
– Хати, – коротко сказал он.
– Я тебя знаю, ты инженер?
– Так точно, – он не должен был находиться на уровне БИО, просто шел в хранилище.
– Хати, в общем так, открой вон ту крышку, там внизу есть блоки с кассетами воды, достань и раздай каждому по одной.
– Так точно, – сказал он и стал быстро выполнять поручение.
Минут на десять им есть чем заняться. Все суетились, кто-то проверял свои контейнеры, кто-то отслеживал показатели приборов, сверяясь с данными по жизнеобеспечению капсулы. Кто-то двигал закрепленные ящики, стараясь залезть куда-то под самое днище. Он не спрашивал, что там они забыли, пусть работают, лишь бы голова была немного занята.
В десятках миллионов километров болталась сумасшедшая планета, из-за нее выглянул спутник.
– Капитан, – послышался голос инженера.
– Слушаю.
– Мы прогнали тесты, сбоев не обнаружено, но я бы посоветовал перегрузить ствол шахты хионового ускорителя.
– Это обязательно? – спросил он.
– Да, нам надо вернуться к исходным данным, что-то закралось в параметры, хоть тесты и не выявили ничего критичного, но я сомневаюсь.
– Сомневаетесь?
– Да, – твердо сказал инженер, – сомневаюсь в показателях.
– Хорошо, тогда приступайте к перезагрузке.
– Есть приступить к перезагрузке, – сказал он, и консоль отключилась.
7
Прошел не один час, а с корабля так и не поступило сигнала на возвращение спасательных челноков. Оборудование работало в штатном режиме, воздух был чистым, кто-то попивал воду, кто-то взялся за чтение инструкций, а кто-то, просто прикрыв глаза, старался вздремнуть.
Иногда поступали сообщения с других челноков, они переговаривались. Но никто не знал, что случилось, поэтому продолжали ждать.
Бездействие – самое худшее состояние.
– Что ты делаешь на корабле? – спросил Цавалас у юного инженера.
– Я, – он покрутился на месте, – я прошел отборочный тур, а после учился, в группе у меня были самые лучшие показатели
