Артур | страница 4



Мерлин улыбнулся и, воздев руку, произнес:

— Узри Медведя Британии! — Потом покачал головой и вздохнул: — Медвежонок ты, медвежонок! Придется тебя учить, как любого звереныша. Будет нам работа, Пеллеас.

Работа оказалась не из легких!

ГЛАВА 2

В церкви было светло от сотен горящих свечей. Короли и при дворные, преклонив колени на голых каменных плитах перед огромным алтарем, слушали, как епископ Урбан нараспев читает Евангелие. Сейчас владыки являли собой образ смирения и почтительности. И впрямь немалое дело — поставить их всех на колени.

Мы вошли бесшумно. Артур держал меч, словно живое существо, которое сейчас вывернется и укусит, словно жертву, которую он, кающийся грешник, покорно несет к алтарю.

Сверкая глазами в мерцании свечей, он облизнул пересохшие губы, вышел на середину, последний раз оглянулся через плечо на Мерлина и двинулся к алтарю по длинному проходу между скамьями.

Урбан поднял глаза от книги, увидел идущего к нему юношу и досадливо поморщился. В следующий миг он узнал меч и замер, как громом пораженный.

Когда епископ смолк, слушатели один за другим подняли головы и, увидев его изменившееся лицо, начали озираться в поисках причины этой перемены.

Посреди церкви стоял Артур с мечом в руках.

О эти лица! Я легко мог читать их мысли: "Что?! Тот самый меч! Кто этот молокосос? Откуда он взялся? Гляньте на него! Мужлан из северных краев! Кто он такой?"

Смотрите: их изумление сменяется гневом. В глазах закипает ярость.

Все они на ногах, служба забыта. Никто еще не раскрыл рта, только скрипят на каменном полу кожаные подошвы.

Затишье перед бурей.

И вот всколыхнулось: удар грома после слепящей вспышки.

Голоса: вопрошающие, требовательные, гневные. Руки: сжатые в кулаки, тянущиеся к ножам. Туловища: напирающие, устремленные вперед.

О чудо! Артур и бровью не ведет. Он высится, как скала, среди королей Британии. Я вижу над толпой его голову и плечи. Он больше растерян, чем испуган или взволнован.

Они кричат: "Самозванец!" Они требуют, чтобы он назвал свои имя и род. "Обман! — кричат они. — Ложь! Надувательство!" Они вопят, как резаные свиньи. В святых стенах — водоворот ненависти и страха. Артур молча застыл посреди толпы, недвижный и безмятежный. Он — каменное изваяние, первые люди Британии — дергающиеся плясуны.

Ненависть! Ненависть — как жар из печи. Как удар копьем, как затрещина. Как брызжущий яд змеи.

Я рвусь к Артуру. Не знаю, чем смогу ему помочь, но я должен быть рядом. Толпа стоит стеной. Мне не пробиться.