– А вы что? – поторопил приятеля нетерпеливый Юркхи. Горячий степняк даже с подушек вскочил!
– Что? К тому времени воины из соседних деревень прибежали, разбили походные шатры на поляне у городища. Словно невзначай. А отец главному имперцу и говорит – против родичей не пойду! Долго они препирались, плохо имперцы говорили, зло… Грозились, за ножи хватались.
– И чем кончилось? – опять влез Юрка.
– Сильна Империя… Отец весь солнечный камень отдал и меня в школу учиться послал. Перед тем как на имперский корабль отправить, отец мне все объяснил. Так он от нашей земли большую войну отвел и против родичей не встал. – Кольша нахмурился и обвел всех долгим взглядом. – Мой отец, вождь Корша из племени кулхов – великий вождь!
– Великий вождь, – согласились мы.
Слегка покачиваясь в гамаке, я умостил под грудью подушку и разложил перед собой на книжном стеллаже листы. Булогичи немного удивились, когда я попросил подарить подушку, но с радостью разрешили выбрать любую понравившуюся. Друзья разбежались, а я решил немного передохнуть в дедовом гамаке в укромном уголке. А еще у меня появилась мысль вслед за Эндиром писать свою книгу. Что там написано в «Как сберечь Дорчариан и победить Империю» – прежде чем писать книгу войны, напиши книгу мира? Вот и буду, опираясь на дедовы изыскания, излагать свои мысли, писать книгу мира. Я аккуратно отодвинул полнехонькую чернильницу от края: задену нечаянно локтем – и рухнет она с верхотуры, все в полете заляпает. Я покосился вниз, на маленький топчан, заваленный книгами, и крохотный столик рядом.
Итак, какие первоочередные мирные дела? Соляные копи в Лоне Матери, имперское серебро за проход отряда Фракса Хмутра, сельское хозяйство… Но самое главное, о чем мне подсказал Эндир на страницах книги, – возведение стены, охраняющей долину от Империи.
Краем уха я услышал легкий кашель Либурха. Ну и слышимость! Он же отправился отдыхать в свою комнатушку перед походом под землю!..
– Ты что, Малех, работаешь? Выходной ведь, – послышался голос библиотекаря.
Разговор велся далеко от меня, в противоположном конце зала, где находился проход в архив. Благодаря купольной конструкции свода над головой я слышал все происходящее так, словно разговор велся в шаге от меня. Невольно почувствовал себя пауком, сторожащим в сторонке растянутую паутину.
– А что мне, уважаемый Либурх, дома делать? Один ведь, как перст. Да и ты, гляжу, весь день в трудах. – Голос не понравился. Шелестящий, угодливый. Словно змея по опавшей листве проползла.
