– Рыбак? – оживился Бареан. – И где же твои острова, рыбак?
– А я не с островов, – качнул соломенными вихрами Кольша. – Я далеко отсюда, с берега холодного моря. Зимой у нас идет снег, а море у берега покрывается льдом.
– Как же ты сюда попал? – оторвался от большого печеного яблока с медом и орехами Булгуня.
– Рассказать? – Кольша оторвался от созерцания облачков. Мы дружно кивнули. – Слушайте. Мы живем на берегу Холодного моря. Ловим рыбу, собираем солнечный камень… его после штормов волны выбрасывают на песок. Ходим на охоту, торгуем с толгувами, которые живут в бескрайних лесах средь своих священных дубрав. Иногда враждуем с прибрежными соседями… В тот день мы с друзьями сидели на высоком обрыве над морем. Ветер разыгрался, хлестал дождь. Но у нас под выворотнем сосны знатный шалаш устроен: в нем и сухо, и тепло от костерка! Выворотень и от ветра прикрывает, и костерок от чужих глаз с моря прячет.
Тогда была моя очередь за морем смотреть. Гляжу – пузан плывет. Ну, мы так торговые лодки зовем. Волна его крепко бьет, вот он и решил к берегу подойти. Рядом с нами берег изгибается и песчаная коса в море вдается. Там в самый сильный шторм вода спокойная. Вот он туда и правит. Туда все пузаны в шторм норовят забраться. Мы с ребятами мигом костер затоптали – и бегом в городище…
– Зачем? – заинтересовался Юркхи.
– Ну… Там, на спокойной воде, мель на мели… Вот и бежали – родичам сообщить, что пузан сейчас завязнет.
– Грабить собрались, – со знанием дела кивнул Бареан. Видимо, уроженец Полуденных островов не понаслышке знал о хитром морском промысле.
– И пограбить немножко, – легко согласился Кольша под всеобщий смех. – Так вот… Только наши на лодках подошли к пузану, как из-за мыса пять военных имперских кораблей выскочили. Оказалось, они вместе шли, – сокрушенно вздохнул Колька.
– И что? – затаив дыхание, поторопил приятеля Юрка.
– И то. Высадились они и к городищу заявились. Отец их принял, медовуху поставил, столы накрыл… Тогда-то они и сообщили, что нарочно решили с моря на толгувов зайти. Имперцы давно с толгувами воюют, но раньше только в лесах. Обычно вдоль гор к ним пробирались… Вот и не ждал их никто в наших водах.
– Вдоль гор? – навострил уши я. – А что это за толгувы?
– Толгувы? – переспросил Кольша, и лицо его прояснилось. – Толгувами их имперцы зовут, они промеж собой почитай уже сотню лет воюют. А мы их дубовичами кличем; они священным дубам поклоняются. Мы, кулхи, с ними давным-давно роднимся – вот и по осени отец сестренку в род вождя дубовичей отправил. А имперцы, дурни, талдычат, что мы должны против родни выступить! – возмутился Кольша.
