- А вы проверьте, – не успокаивался Вадим. – Измерьте этот фон в Тавроке. Вы же как-то его измерили в своё время, да? Пусть больные возьмут этот ваш счётчик в руки и посмотрят.
- Волхов, ваша версия не выдерживает никакой критики, – вздохнул алхимик.
Вадим разъярённо зашипел, схватил данные одного из погибших и помахал ими перед лицом Кориона.
- Не выдерживает?! У нас есть бомбы, которые этой радиацией уничтожали целые города! Мы разбираем лучевую болезнь на общем курсе в университете! Это, – он ткнул фотографией обезображенного трупа в нос Кориона, – безумно на неё похоже! Проверьте! Я буду только рад, если это не так.
Корион замер. Бомбы, уничтожающие радиацией целые города. Он не представлял подобного, но раз Вадим так уверенно об этом говорил… На краю сознания шевельнулся Златовлас.
- Мы сейчас проверим. Альвах видел в алхимическом крыле Караула счётчик Ингеборги.
- Они проверят, – повторил за Владыкой Корион. – Как её лечить?
Вадим помрачнел, отвёл глаза.
- Это не моя специализация. Из общего курса помню, что примерно так же, как тяжёлое отравление. Плюс нужно выяснить, что это было за радиоактивное вещество, и вводить препараты, его нейтрализующие. Может помочь трансплантация костного мозга в тяжёлых случаях. Если больной пережил двенадцать недель, шансы выжить достаточно велики. Но… Изменения происходят на генетическом уровне. Они отсроченные. Болезнь может перейти в хроническую форму, могут развиться опухоли, может родиться потомство с генетическими отклонениями… При таком поражении – всё, что угодно.
От связующей нити вдруг полыхнуло сложной смесью самых разных чувств. Корион непроизвольно выпрямился, почувствовав, как откликнулось его собственное тело: застучало сердце, в животе заворочался мерзкий холодный ком, внутри всё закипело от лихой злости. Словно перед боем.
- Корион, – сказал Златовлас, и от его напряжения, от этого состояния подобравшейся для броска гончей у Кориона заломило в висках. – Пусть Вадим сейчас же распишет всё, что знает о методах лечения лучевой болезни. Он прав. Мы сейчас передали Таврокам счётчик Ингеборги. Показания зашкалили сразу же.
* * *
Я медленно, как можно более аккуратно выводила буквы на листе. Перьевая ручка плохо выдавала чернила, и у меня руки так и чесались встряхнуть её. Я сдерживала идиотский порыв всеми силами. Это шариковую ручку можно было трясти, как пожелаешь, а перьевая на такой фокус выдавала целый веер брызг.
