Жалел ещё и о том, что не сразу распознал, отчего общество менестреля было ему и невыносимо и сладко одновременно: только оставшись в одиночестве понял, что была это любовь.
Ах, не надо было, не надо было его отпускать!
Не отправился же на поиски менестреля Дракон ещё и руководствуясь вот какими соображениями: улетит — а менестрель вернётся, разминутся тогда. Не лучше ли просто подождать возвращения юноши, должен же он вернуться — хотя бы и за лютней. А уж кто его потом из башни выпустит!
Решив так, Дракон несколько успокоился. Но время теперь для него иначе текло. Для драконов что неделя, что год — пара взмахов крыла, вот что это такое, а не время. Однако же время в одиночестве казалось настоящей пыткой: Дракон уже и разучился быть один.
«Что ж он так долго не возвращается?» — думал Дракон, едва ли не каждую минуту проверяя смотровое окошечко. И чем бы ни занимался, всё время отвлекался и по сторонам поглядывал.
Дракон хандрил — и погода хандрила. Давно уже пора начаться весне, а природа всё ещё спала, припорошенная снежком, да и небо то и дело хмурилось: солнца Серая Башня уже второй год толком не видела! Так уж было заведено в этих землях, что погода от настроения Дракона зависела, и теперь крестьяне побаивались, что и в этом году без урожая останутся.
На людской памяти, а вернее, по легендам, такое уже случалось, и бедствие продлилось целых сто лет: тогда Дракон залечивал раны после сражения с Нордью. А теперь всё повторялось, вероятно потому, что, как заметили крестьяне, менестрель исчез из Серой Башни. Куда он делся — не знали, но шёпотом поговаривали, что съел Дракон менестреля, потому и хандрит: совесть замучила! Правда, за всё существование Серой Башни Дракон ни разу на людей не нападал, но кто его знает, может, и не совладал с драконьими инстинктами.
Спрашивали про то у сказительницы, как у самой старшей, но она всё больше отмалчивалась и отвечала только: «Ждать надо». А чего ждать — молчок. Были у сказительницы кое-какие догадки, верные догадки: не зря ведь менестрель у неё о Драконе расспрашивал, значит, и пропал по той же причине. Отправился искать способ снять проклятие с Дракона и не вернулся покуда, вот Дракон и томится в одиночестве. Год пути до королевства да год обратно — этой весной, выходит, менестрель вернуться должен, если не сгинул. Сказительница даже весточку голубем послала своей сестре, чародейке, что в Чернолесье жила, попросила, чтобы та кости раскинула да отписалась, что за будущее у Серой Башни и её владельца. Чародейка ответила так же, как отвечала крестьянам сама сказительница: «Ждать надо». Старуха успокоилась.
