Рассудил он верно и приют находил чуть ли не в каждой таверне, а там, кроме того, что пел, слушал да запоминал, а всё больше расспрашивал, не слыхал ли кто о Норди, или Северном королевстве. Но покуда никто не слыхал. Узнав или не узнав, что хотел, менестрель не мешкал и отправлялся дальше, хоть его и уговаривали остаться подольше да потешить слух песнями. Как мог торопился: иной раз просил подвезти, если обоз встречался или лодочник, а уж шагал и вовсе и днём и ночью, оставляя лишь пару часов для сна. Год пути до королевства да год обратно — срок не шуточный!
Люди разные попадались, но странника не обижали, хотя в паре деревень всё же турнули, сочтя за простого бродягу-нищеброда.
А один раз, уже осенью это было, когда менестрель добрался до срединных королевств, попался разбойникам на большой дороге. Он их и не приметил прежде, а они налетели разом со всех сторон, окружили с гвалтом и гиканьем. Менестрель и опомниться не успел, как до нитки обобрали: и мешок выпотрошили, и медальон с шеи сорвали. Начали делить награбленное, подъехал их атаман — смотреть, что за добыча на этот раз его молодцам попалась. Разбойники и начали хвалиться: золото он не успел растратить, снеди кой-какой в деревне прикупил на дорогу да, грядущей зимы побаиваясь, меховую накидку. Один, особо желая угодить начальнику, кинул ему сорванный с шеи менестреля медальон.
— Отдайте, разбойнички, добром прошу, — счёл нужным сказать менестрель.
Разбойники расхохотались, атаман, ещё не глядя на медальон, тоже. И то верно: воробей щуплый, а туда же, храбрится! Добром он просит — ну что за потеха! А потом атаман на медальон глянул, перекосился лицом и крикнул, швыряя медальон об землю:
— Бросай всё, что ни взяли! Из Треклятого королевства идёт.
Разбойники тотчас побросали добычу на землю, отшатнулись, как будто перед ними не юноша в потрёпанной накидке стоял, а дракон о трёх головах, попятились, нащупывая на шеях, у кого были, ладанки да обереги. Менестрель медальон подобрал да обратно на шею повесил и, совсем осмелев, о Норди справился.
— В трёх верстах к северу город будет, — сказал атаман, пятясь и стараясь не поворачиваться к юноше спиной, — оттуда дороги во все концы света идут.
И поспешно, будто за ними черти по пятам гнались, разбойники умчались по просекам в лесную чащу.
Менестрель вещи обратно в мешок собрал, отыскал брошенный в спешке разбойниками нож — длинный, с изогнутым лезвием и малость зазубренный — и за пояс сунул: всё оружие.
