Менестрель эти сомнения подметил и поспешил добавить:
— Сожитель из меня неприхотливый: хоть репой корми, да было бы где голову преклонить. А наскучу — так выгонишь.
Непритязательность, действительно, выдавала в нём человека бродячего. И Дракон позволил менестрелю остаться.
— Жить будешь… — Дракон поразмыслил и предложил: — Сам выберешь где.
И он хотел было добавить, что выбирать менестрель может изо всех комнат, кроме той, что на четвёртом пролёте.
— Я уже выбрал, — возразил юноша и прямиком направился к лестнице.
Дракон торопливо предостерёг, что лестница коварна и не стоит бежать по ней сломя голову, но менестрель это предупреждение пропустил мимо ушей и легко взлетел по ступеням, иногда придерживаясь ладонью за стену (перил на лестнице не было) и безошибочно перепрыгивая через особо ветхие и ненадёжные ступеньки, хотя различить что-нибудь в полумраке было весьма сложно. Дракон зря волновался: четвёртый пролёт юношу нисколько не заинтересовал, он поднимался выше.
«Не мог же он выбрать…» — подумалось Дракону, и он поспешил следом, перешагивая сразу через несколько ступеней, чтобы нагнать менестреля.
Менестрель взобрался на самый верх, подёргал дверь чердака (та оказалась заперта) и поворотился к Дракону со словами:
— Здесь и буду жить, если позволишь.
Тут он заметил, что Дракон, кажется, совсем не в восторге от этого выбора, — во всяком случае, лицо того вытянулось, а рот сложился в узкую ниточку, — и осторожно уточнил:
— Или почему-то нельзя, господин дракон?
— Почему именно здесь? — спросил Дракон.
— Отопрёшь — так скажу, — с улыбкой пообещал менестрель.
Дракон помедлил (он не открывал эту дверь уже лет пятьдесят), вынул из кармана ключ и вставил его в замочную скважину. Раздался скрип, ключ натужно хрустнул, но всё-таки повернулся, а менестрель подумал, что замок заржавел. Петли, впрочем, тоже: дверь открылась с трудом, Дракону даже пришлось налечь плечом. Вот только это оказался вовсе не чердак, а вполне себе жилая комнатушка, хотя сразу видно было, что ей долгое время не пользовались: накрытая вылинявшим от солнца покрывалом кровать, тощий долговязый шкаф, запыленное зеркало на стене, изъеденный молью ковёр под ногами…
— Почему именно здесь? — повторил Дракон, болезненно обводя взглядом комнату.
Менестрель подскочил к окну, сдёрнул ветхие занавески и распахнул ставни. В комнатёнку хлынул вечерний свет, споткнулся о Дракона и откатился обратно, расплёскиваясь по полу и забираясь на стены. А юноша опёрся ладонями о подоконник, перегнулся, рискуя вывалиться из окна, и воскликнул:
