— Но ты же можешь погибнуть! — вмешалась в наш разговор Паорэ. — Белое — это для женщин. Его никогда не давали мужчинам. Это непредсказуемо и опасно.
— Но я ведь и есть женщина, — вымученно улыбнулся «пацан». — И если мне суждено умереть, то…
— Ты думаешь, эта фигня вернёт тебе прежнее тело? — догадался я наконец о его мотивах.
— Да, господин. Я думаю, это мой шанс. Мой единственный шанс.
— Ты что-нибудь слышал об этом? — повернулся я к «третьему».
— Нет. Но я бы рискнул.
— А ты? — взглянул я на даму.
— Нет. Но я бы не рисковала.
Я ненадолго задумался. Как-то так получилось, что принимать решение предстояло именно мне. Не бог весть какой сложный выбор. Ведь даже если «пацан» и умрёт, для нас ничего не изменится и хуже не станет. Как говорится, помер Максим и хрен с ним…
Но всё-таки мне было жалко этого дурачка… или дурочку…
— Рискнём, пожалуй. Подставляй лапу, кролик…
Нуний скоренько оголил плечо и закрыл глаза.
— Да не трясись ты так. Это не больно, — проворчал я, поднимая шприц-ампулу и примериваясь к уколу.
— Я не боюсь, господин. Просто мне немножечко страшно… Ай!
— Всё. Готово. Теперь будем ждать.
Я убрал использованную ампулу обратно в шкатулку и сел напротив подопытного.
Ожидание продлилось около трёх минут. А потом «шершавый» неожиданно дёрнулся, изогнулся дугой и рухнул на землю. Агония продолжалась недолго, всего десяток секунд.
Мы поднялись и подошли к неподвижно лежащему Нунию.
— Она умерла, да? — пробормотала Паорэ.
— Не дышит. И пульса не чувствуется, — ответил Гас, склонившись над телом.
— Не повезло, — вздохнул я, присев рядом с упавшим и тронув его за шею.
Пульс у несчастного и впрямь не прощупывался.
Я встал и отшагнул в сторону.
Секунд пятнадцать мы просто стояли и молча глядели на труп.
— Похоронить бы, — глухо проговорил Гас, прерывая молчание. — Где там у нас лопаты лежали?
— Я принесу.
Я повернулся к шатру, но не успел сделать и шага, как меня резко дёрнули за рукав.
— Стой! Подожди! — вцепившаяся мне в руку Паорэ смотрела на лежащее тело со смесью ужаса и восторга.
Действительно. «Труп» уже не казался трупом. В подступившей со всех сторон темноте он словно бы весь подсвечивался. Слева — неяркими отблесками костра, справа — едва заметным свечением, голубоватым, как от луны, которой сегодня не было.
А ещё «умерший» изменялся. Прямо у нас на глазах, в режиме реального времени. Практически так же, как сотник Нэрий в мой первый день в кудусе Перекки. На его голове отрастали волосы, плечи сужались, ноги и руки делались тоньше, а некоторые другие части, наоборот, становились чуть более выпуклыми и округлыми…
