Зачем господин барон отправил Гаса к наместнику, стало понятно, когда бывший штрафник получил от мастера Растуса первое и единственное поручение: «Убить Салватоса». Подробности «третий» мне не рассказывал. Сообщил только, что убить наместника не получилось, по объективным причинам, а не из-за нежелания и тем паче предательства. Тем не менее, от Гаса решили избавиться, но, на его счастье, ничего у «дохтура» не получилось. Попытка прикончить «предателя» через рабскую метку закончилась пшиком. Единственное, что почувствовал «третий» — это лишь жжение под лопаткой.
Поняв, что план провалился и, мало того, вышедший из-под опеки раб может теперь в любой момент сдать их всех с потрохами, барон и компания задействовали вариант Б. И о нём уже рассказывал я, а не «третий».
— Да уж! Попали мы, брат, с тобой, так попали, — подытожил он мой рассказ. — Что теперь делать будем?
— А какие есть варианты?
— Какие есть, все хреновые, — дёрнул щекой приятель.
Я был с ним абсолютно согласен.
Ситуация — типичный цугцванг, когда любой ход ведёт к поражению.
Если меня перекупят, мы оба окажемся меж двух огней. Кокнуть могут любого, а могут и обоих вместе. Если выживу я, Растус наверняка отдаст мне приказ покарать Гаса, а потом грохнуть наместника. После этого, ясен пень, за мою жизнь никто не даст и гроша. Если выживет Гас, его обязательно попытаются прикончить люди барона, а если он признается во всём новому хозяину, чтобы тот защитил, то вместо защиты, вероятней всего, получит петлю на шею или клинок в брюхо. Двойным агентам на Флоре не доверяют, такие уж тут традиции…
— Нам надо убраться отсюда, и как можно скорее, — выложил своё видение ситуации собеседник.
— Убраться? Куда?
— Куда, куда… Обратно в Империю, куда же ещё?
Я усмехнулся и покачал головой.
— Это стратегия, Гас. А меня сейчас больше волнует тактика.
— Тактика, говоришь? — хмыкнул «третий». — Тактика наша сейчас такая — снять рабские метки.
— Как?! Как ты собираешься снять их?
Гас почесал в затылке.
— Да есть у меня один план… Но больно уж стрёмный.
— Расскажешь?
— Обязательно. Но не сейчас.
— А когда?
— Когда во дворце окажемся, у наместника.
Я молча кивнул. Предосторожность понятная. Что знают двое, то знает свинья, как когда-то «учил» Штирлица Мюллер. Под пытками, как известно, можно разговорить любого…
Пару минут после этого мы просто отхлёбывали пиво из кружек и поглощали закуску. Три огромные миски с сушёной рыбой, картофелем и вяленым мясом за полчаса разговора опустели меньше чем наполовину. А затем я спросил то, что не мог не спросить:
