— Драться, что же ещё, — процедил сквозь зубы Гас. — Надо только решить, кто из нас победит.
— Что будет, если выиграешь ты?
— Меня заставят добить тебя.
— А если выиграю я?
— Мой хозяин главнее.
— И что?
— Сто против одного, меня он добить не позволит.
— Почему?
— Я чемпион.
— Я тоже.
— Против тебя шершавые и Совет.
— Плохо.
— Согласен. Поэтому выиграешь ты.
— Уверен?
— Уверен.
— Договорились…
Мы дрались яростно и «по-настоящему» зло. Никто не хотел уступать. Каждый хотел не просто победить «по очкам», а уконтропупить противника в ноль, чтобы хлестала кровь и летели кишки. Это видели все: судьи, трибуны, высокопоставленные зрители в княжеской ложе, данисты, обслуга кудусов, охрана… Даже не думал, что мы такие актёры! Куда там какому-то вшивенькому Нерону, поджёгшему по дурости Рим и не сумевшему после красиво и убедительно самоубиться, как и положено всякому истинному артисту и императору.
Решающий удар я нанёс, можно сказать, из последних сил, выбив копьё из рук Гаса, врезав ему черенком МСЛ по бедру на противоходе и рухнув на оба колена перед упавшим навзничь соперником. Видимо, лишь от усталости мне так и «не удалось» добить Гаса сразу. Драгоценные секунды оказались потеряны. Подскочившие судьи оттёрли меня большими щитами в сторону от побеждённого и принялись ждать решения устроителя праздника.
Гас не ошибся. Наместник даровал ему жизнь.
Но лично меня это не волновало. Перед самым окончанием схватки «третий» успел передать: «Три грации, завтра, после полудня». Собственно, эта фраза и стала сигналом, что драку пора заканчивать.
«Три грации» — так называлось известное в городе заведение. Я в нём никогда не бывал, но слышал. Услуги там оказывали разнообразные, от ресторации и сдачи комнат внаём до оргий по типу «имеем всех, до кого доберёмся». Встречу мой сослуживец по «Би-4» назначил днём, в самое что ни на есть детское время, когда чего-то неблагопристойного не происходило даже в местных притонах…
Даниста моей победой остался доволен. По слухам, он заработал на ней туеву хучу рехинов, но — вот ведь сквалыга — выигрышем не поделился. А может и поделился, но не со мной и извещать меня об этом не стал. Вопрос: почему? Ответ: видимо, потому что решил, что это бессмысленно. И вообще, зачем давать деньги тому, кого через день-другой в кудусе уже не будет? О том, что меня со дня на день продадут господину наместнику, не говорил в нашей школе только ленивый.
А утром у меня пропал левый сапог. Тот самый, с набойками, в котором я ходил убивать Барзиния. Ситуация идиотская, почти как у Генри Баскервиля из книги о всем известной собаке. Оставил на ночь у двери, чтобы почистили (для ветеранов и чемпионов подобное было в порядке вещей), а когда вышел утром из комнаты, увидел, что там стоит только один сапог, правый.
