— Твою мать, — шепотом произнес я.
Боль нарастала и давала о себе знать. Стекло глубоко прорезало мне грубую кожу, и после пореза кровь начала прибывать. Кровь прибывала равномерно, как вода из открытого крана. Затем я убрал левую руку в сторону, а правую руку повернул вертикально, чтобы кровь смочила тыльную сторону и ладонь на руке. Кровь поползла, как капли росы на запотевшем стекле. Указательный, средний и безымянный пальцы начали подергиваться, большой и мизинец оставались неподвижными. На меня нахлынул жар, давление поднялось, из носа начала капать кровь, виски сдавило тисками до предела. Правое плечо начало сводить судорогой. Острая невыносимая боль стальными зубами впилась мне под лопатку. Я укусил зубами левую кисть и ждал, пока кровь сбежит вниз и скопится на правой ладони. Единственное, что я слышал, это падение капель крови на бетонный пол, и еще я почувствовал, как шарики пота скопились на лбу и капля за каплей летели вниз. Затем я вытащил левую руку изо рта, коснулся наручников и начал их двигать. Натертое кольцо давило на мою вену. Я начал тянуть наручник вперед и надеялся, что кровяная смазка поможет стянуть наручник с руки. Моя рука от локтя до фаланг пальцев была влажно-алой. Пот и кровь смешались друг с другом. И вот я начал освобождать себя, напрягая руку, я тянул изо всех сил. Кольцо скользнуло, затем остановилось. Я начал тянуть еще сильнее, оно снова скользнуло и встало, его остановил мой большой палец на правой руке. Я решил не сдаваться и начал тянуть что есть мочи. Тут я почувствовал легкий укус на тыльной стороне ладони. Кольцо, как скальпель, впилось в кожу около большого пальца, но сдвинулось еще чуть-чуть. Порез на запястье сдвинулся еще, обнажая кровяную плоть на руке. Кожа на моей ладони начала складываться складками. Ощущение было такое, что с меня как будто опытный хирург снимает скальп живьем. Через мучительную боль в руке кольцо продвинулось чуть дальше, но вдруг стальной обруч снова застыл на моей руке. Окровавленный обруч оставил за собой содранную кожу, а под ней кусок живого мяса. Тыльная сторона моей ладони напоминала ампутированный кусок от только что зарезанной свиньи. Мои усилия все больше расширяли окоп из кровяной впадины, но я, стиснув зубы, продолжил тянуть сильнее. Мысль пробежала по комнате моего мозга — о том, что лучше оторвать кисть. Но наручник снова дернулся и остановился, как вкопанный в землю деревянный столб. Я начал крутить наручник в разные стороны, а потом снова потянул его вперед. Волна боли захлестнула меня, когда наручник сдвинулся с места. Снятая кожа собралась в складки и задержала наручник. Я рванул руку сильнее, и он со скрежетом двинулся по кости, но снова остановился. Я снова крутанул окровавленный наручник по кругу и дернул еще, собрав все свои силы. Кольцо скользнуло по суставу, который так долго его удерживал, пропустило окровавленную ладонь и упало на бетон. Сначала я не понял, что произошло, но потом ощутил, что рука моя свободна.
