Близнецы смирились с тем, что ответы в этот раз может дать лишь время, а не карты, кости и сны, и с головой ушли в последние приготовления к постановке своей пьесы «Вселенная и Кханк».
* * *
Директор «Цитадели» болел. С инспекциями и проверками приходил господин Нордрек. Он жаловался, что «не может отвечать за толпу неуправляемых подростков, которые не уживаются с представителями других субкультур». Все говорило о том, что «Цитадель» доживала последние недели. Ждать чуда и переносить даты постановки было нельзя.
В тот вечер синара на маленькой сцене клуба разворачивались события многовековой давности, определившие развитие философской мысли человечества во всех Шести мирах. Нирман, облокотившись на барную стойку, уже сотый раз смотрел свою любимую сцену, кульминацию философской линии всей пьесы. В ней халиты проповедовали служение демиургам. А огненно-рыжий Рагдар Кханк голосом Агнеды отвечал:
– Демиурги многоязыки, но с ними смертному не договориться! Смертному не подступиться к ним и от них не скрыться! Они не видят различия между дурными снами и нестерпимой явью!
– И связываются с нами! – отвечали служители.
– Но вселенная строит свой дом! И лелеет живых, и взрослеет… – отвечал Кханк, делая логическое ударение на слове «свой».
«И лелеет живых, и взрослеет», – в который раз мысленно повторил Нирман, рассеянно скользя взглядом по залу, надеясь прочитать на лицах зрителей тот же восторг, что испытывал сам от этой фразы. Большинство присутствующих были друзьями и знакомыми самих кэльвов. Но, увидев одну гостью, Нирман вздрогнул: это была та самая ханшеллийка, которая заступилась за Агнеду на фестивале. Она неотрывно смотрела на сцену.
Нирман наклонился к Альдеру, отвечавшему за встречу гостей, и шепнул, кивнув головой на незнакомку:
– Ты ее пустил?
– Я. Представилась как госпожа Каллеата Вальдеор. Сказала, что она друг семьи Тариэнов и была психологом матери Лис и Агни. Хочет восстановить отношения с семьей. Поэтому и пришла.
* * *
Расходились после спектакля поздно: всех тяготило предчувствие, что эта постановка «Цитадели» последняя.
Нирман, Альдер и близнецы, бережно упаковав бумажные декорации, подошли к лестнице. Там их ждала Каллеата:
– Госпожа Лисантэ, господин Агнеда… Я здесь, как и обещала.
Нирман и Альдер переглянулись: оба забыли предупредить близнецов о незнакомке.
– И я хочу поговорить с вами наедине, – улыбнулась ханшеллийка. – Мы могли бы задержаться…
– Хорошо, – кивнул Агнеда. – Нирман, Альдер, идите. Мы с Лис закроем клуб, ключ останется у меня.
