— Мы здесь, чтобы убить Уриэля Вентриса и нанести удар по тому, что ему дороже всего, — пояснил Хонсу.
— Нет, — раздался голос сверху, и их накрыла тень, несшая в себе холод и скверну.
Хонсу обернулся и увидел кошмарную громаду М’Кара. По его бронированной шкуре пробегали разряды энергии; под переменчивой плотью все еще угадывались очертания дредноута, в которого вселился демон, и на плече виднелись опаленные остатки перевернутой омеги — символа Ультрадесанта.
— Твоя месть — ничто, Полукровка, — зашипел демон. — Мы должны выжечь сердце империи Гиллимана. Этого требуют Вечные Силы. Все остальное неважно.
Демон удалился, и каждый шаг его звучал как удар молота, забивающего гвозди в крышку гроба.
Чувствуя, что остальные смотрят на него, Хонсу воздержался от язвительных комментариев.
— Что дальше? — спросил Грендель.
— Пусть чудовище повеселится, уничтожая города этой планеты, — ответил Хонсу, кивнув на экран. — Для нас она не имеет значения, это просто подожженный фитиль.
— А потом? — уточнил Ваанес.
— А потом мы ждем, как отреагируют Ультрадесантники.
— Они перебросят сюда крупные силы, — предостерег Ваанес.
Хонсу широко ухмыльнулся:
— На это я и рассчитываю.
Наступило утро, но еще темно, и он не может сдержать зевоту, которая подкрадывается с той неотвратимостью, с которой тайное становится явным. Он поднимается на высокий бастион Сцелус Прогениум, и его тощее тело содрогается от холода, словно от удара. Сдавленно охнув, он следует за комиссаром Кугорном но обледеневшей стене, внимательно смотря под ноги, чтобы не поскользнуться. Последнего мальчишку, который поскользнулся и позволил флагу схолы коснуться земли, Кугорн выпорол. Дыхание клубится в воздухе; Кугорн направляется к тяжелой взрывостойкой двери в Башне Урсакара, и он осторожно семенит следом.
Младшим кадетам не дозволяется носить зимнюю форму, и он неудержимо дрожит от холода. Пальцы крепко обхватывают древко, челюсти сжаты, чтобы не стучали зубы. Старшие кадеты, стоящие на бастионе, укутаны в подбитые мехом шинели; с лазружьями за спинами они топают ногами, чтобы согреться, и прячут закрытые перчатками руки в карманы. Но стоило появиться Кугорну, и карманы забыты, а ружья опять взяты к плечу.
В предрассветном небе мигают звезды, и он вновь чувствует удивление от этих огней в небе, которые породило нечто иное, чем орбитальные заграждения или корабли на низкой орбите. Он любит смотреть на звезды, но распорядок в Сцелус Прогениум не располагает к этому. Честно говоря, он вообще ни к чему не располагает.
