— Чего меня жалеть-то? — искоса взглянул на него Итен.
— По глазам Марьяны вижу, что сейчас вдобавок к шевелюре она наградит тебя недержанием. Представляешь, как будут волосы за все окрестные кусты по дороге цепляться?
Златовласка снова ринулся в бой, но я перехватила его на лету и миролюбиво сказала:
— Извините, господин Хардинский, но, если вы хотите, чтобы мы отправились в столицу, попрошу вести себя так, как подобает стражу, а не обиженному мальчишке. А еще дать мне позавтракать и переодеться. Мое платье вчера вашими стараниями запылилось.
Итен покраснел до корней волос и поторопился исчезнуть, а я довольно потянулась, как кошка, достала из сумки юбку, кофту и снова удалилась в уборную. Уже там высушила заклинанием волосы, переоделась в чистое, а в комнате ждал завтрак и довольный князь Велеславий. Он прямо-таки лучился счастьем.
— У тебя случилось что-то хорошее? — спросила я, присаживаясь за стол и составляя компанию Ромашке.
— Да, — кивнул Слав, немного отодвигаясь от злой и страшной меня. — Я все-таки еду с вами в столицу, и из моих сестриц сопровождать меня будет только одна. Не теряю надежды выдать ее замуж.
— Действительно неплохая новость, — согласилась с ним. — А как поедем? Верхом?
— Ага, — «порадовал» князь. Я надеялась на карету или какой-никакой экипаж. Но лучшее — враг хорошего, да? Одна из любимых пословиц моего отца.
— Ты не рада? — сразу заметил Слав.
— Не очень люблю верховую езду.
На самом деле верховую езду я любила, но только на небольшие расстояния, а не через все княжество до соседнего и там уже до столицы. Это сколько же дней пути? Пять, не меньше. С другой стороны, пешком бы топали недели две-три. Так что хватит жаловаться, Марьяна. Радуйся, что побережешь ноги.
— Экипаж нас сильно замедлит, — огорчился Слав. — Но если…
— Не надо, — замахала я руками. — Поеду, на чем есть. Правда, Ромашка?
Ромаш задумчиво кивнул, кромсая ножом и вилкой пышный омлет с кусочками колбаски. Когда речь шла о еде, мой друг становился излишне задумчивым и сосредоточенным.
— Выезжаем через полчаса, — порадовал Слав и умчался собираться. Хотя за него и так прислуга все соберет.
— Он всегда такой шумный? — спросила я.
— Когда вдали от девушек — да, — кивнул Ромашка. — Кстати, ты заметила? Он перестал воспринимать тебя как девушку, не в обиду будет сказано.
— И как кого он теперь меня воспринимает? — поинтересовалась я у «цветочка».
— Как друга. Ладно, давай завтракать быстрее, а то до вечера небось останемся голодными.
