Даже не мечтай! | страница 48



Эмоции девушки совершили странный скачок, а потом она тихо поинтересовалась:

— А как же девушки, живущие в долине?

— Они по большей части счастливы, — слегка улыбнулся Иссиэль, — и мы привыкаем к тем, с кем живем рядом, как соседи привыкают к шуму кузницы или запаху булочной. И перестаем замечать обычные всплески. Самое трудное, когда кого-то убивают или пытают, — осторожно перевел дыхание мужчина, — следы муки остаются на этом месте надолго, как ядовитые пары в стенах лаборатории.

Единороги замолчали, а Лилия невольно задумалась, какая же разнообразная жизнь была у лорда Иссиэля, если ему знаком шум кузницы, ядовитые пары и результаты мучений. А она то наивная думала, что лорд выбирается из тихой долины раз в год, за очередной девицей, а потом лишь посиживает за столом с вожаком, да ведет куртуазные беседы с леди Фьянтой.

Между тем, телега въехала в город. Лорд заплатил въездную пошлину и пониже надвинул на голову берет, пряча свои светлые волосы. Девушка любопытно крутила головой, рассматривая высокие дома, закопченную бумагу в рамах и одетых в лохмотья людей.

В долине единорогов окна закрывались стеклом. И одевались все очень чисто — чуткое обоняние мифических коней требовало аккуратности. Здесь же от вони из узких переулков, тянуло вывалить завтрак на плохонькую мостовую. Блекрайн вскоре не выдержал — с мучительным стоном натянул на лицо шелковый шарф, который прежде носил на шее. Лорд сдержался, но Лилия прекрасно поняла, что он бы тоже не отказался от какой-нибудь защиты. Вспомнив кое-что девушка полезла в свои вещи и достала три одинаковых мешочка, расшитых бисером:

— Вот, матушка Мельдина велел сделать и с собой взять, я не сообразила, зачем.

В крохотных ладанках, украшенных изображением встающего солнца, лежали перетертые корочки южного растения, способного своим запахом очищать воздух от опасных бактерий. Если Лиля правильно помнила, подобные ладанки применяли все служители Саты при работе с гнойными больными. К сухим корочкам жрица добавила бутоны лаванды, немного мяты и петрушки. Запах получился необычным, но уж точно более приятным, чем запах помоев, текущих в открытых канавах. Мужчинам явно стало полегче, похоже старая жрица помимо трав добавила в мешочки и свою магию.

А между тем, город менялся. Грязные обшарпанные клоповники сменились опрятными домиками с клумбами и крохотными садиками. Затем пошли дома побольше и посолиднее, появились опрятные лавки с чистыми вывесками, маленькие скверики с деревьями и кустами. А телега все ехала и ехала.