У меня всегда была тайная мечта окончить ВГИК или ГИТИС. Мир кино и театра привлекал меня не меньше, чем музыка. И в 1980 году я решил подать заявление в ГИТИС на режиссерское отделение. Экспериментальную мастерскую тогда набирал Шароев. Труппа должна была состоять из режиссеров и актеров, чтобы осуществлять творческое взаимодействие между ними. На двенадцать мест претендовали около 5000 человек. Из обязательных условий — не менее десяти лет работы на сцене или звание заслуженного артиста. Можете представить себе, какие это были абитуриенты. Назову, к примеру, Ефима Шифрина, Гену Белова, Бальмонта — известного циркача и потомка великого поэта.
На первый экзамен я приехал с гитарой и очень волновался. Экзамен по специальности состоял из трех частей: актерское мастерство, собеседование по режиссуре и этюд. Так получилось, что один из поступающих попросил у меня гитару. Его фамилия начиналась с буквы А, и его вызвали передо мной. И перед приемной комиссией он перестроил гитару под себя, на тон выше. А когда вышел из аудитории, от волнения забыл мне об этом сказать. Вызывают меня. Я собирался исполнить сто одиннадцатый сонет Шекспира, басню Крылова, прозу Пушкина и спеть песню «Две сестры».
Как только я начал играть, понял, что гитара перестроена на тон выше. А у меня в конце песни одна нота была и так очень высокая. Я с испугу ее ка-а-ак дал! На экзамене сидела профессор по вокалу Института имени Гнесиных, так она аж рот раскрыла, слушая меня. И тогда вышла Катя Филиппова — одна из преподавателей и на ушко сказала, что мне единственному поставили три пятерки. Вот так я поступил в ГИТИС.
Заранее я никому ничего не говорил.
Приезжаю в Минск. И сообщаю Володе Мулявину:
— Володя, я поступил в ГИТИС на режиссуру.
А Мулявин мне тут же без обиняков:
— Мы под тебя подстраиваться не будем. Выбирай — или «Песняры», или ГИТИС.
Я выбрал ГИТИС.
Никто по большому счету не верил, что я уйду. «Песняры» — это и слава, и деньги, а уходить надо в никуда, в самый расцвет популярности.
Предстояли гастроли по Украине, и я твердо сказал — это мои последние гастроли. Володя все понял и, конечно, переживал. Но я не ушел хлопнув дверью, я подыскал себе замену. Это был Игорь Пеня, который работал тогда в Сочи, в ресторане гостиницы «Москва». Я отдал ему все партии, целый месяц готовил его.
Помню последний концерт в Донецке, где я впервые слушал «Песняров» из зрительного зала. И в конце я заплакал — настолько все было здорово! Да и десять лет жизни в «Песнярах» — разве это можно вычеркнуть из сердца?!
