У нас с Ольгой был отпуск, и мы навещали Рику. К тому же в этом фильме была задействована наша машина. Я помню, как учил актера Колтакова, у которого была роль родного отца мальчика, водить автомобиль, а он до этого никогда за рулем не сидел. Рике по сценарию надо было драться с мальчишкой и по-настоящему расплакаться. А у него это никак не получалось. Дашук не знал, что делать. Пробовали дубль за дублем. Однако после пятого или шестого дубля мальчишки действительно всерьез сцепились. И после стали реветь в камеру в два голоса. Эти кадры и вошли в фильм.
Опыты Рики напоминали о моем детстве. В детское садике нас часто кормили гороховым супом, и я его очень любил, люблю, кстати, и сейчас. Но однажды за обедом произошла ссора и мне плюхнули ложку супа прямо в глаз. После того как воспитательница промыла глаз, он еще долго слезился. С тех пор для того, чтобы заставить себя заплакать, мне не нужно ничего придумывать. Я на минуту представляю себе, что гороховый суп попадает мне в глаза, и слезы тут как тут. Когда я учился в ГИТИСе, на этюдах мне это очень пригодилось.
После фильма «Двое на острове слез» Рику часто приглашали на «Беларусьфильм». А перед поездкой в США его пригласили на киностудию имени Довженко на главную роль в двухсерийной музыкальной сказке, но нам, к сожалению, нужно было ехать.
КАК ОЛЬГА НЕ СТАЛА НАЕЗДНИЦЕЙ
Ольга очень любила и не боялась животных, и те отвечали ей взаимностью. Как-то в одной из концертных поездок в Свердловске мы познакомились с дрессировщиками медведей Уральского цирка. Через некоторое время мы с ними встретились, ребята пригласили нас в гости. Мы заехали в магазин, купили водки — цирковая публика пьет всегда хорошо — и отправились к ним. Время пролетело мгновенно, мы решили сфотографироваться на прощание. Встали полукругом, в центр которого вывели большую медведицу. Нас предупредили, чтобы мы не делали резких движений. Но как только дрессировщик поднял фотоаппарат, Ольга прыгнула медведице на спину и обхватила ее руками за шею. Дрессировщик чуть не выронил фотоаппарат и побледнел, как полотно. Каким-то чужим голосом он сказал Ольге, чтобы та не двигалась. Ольга, однако, тут же спрыгнула и встала рядом с нами. Медведица сама опешила и, слегка повернув голову, осталась стоять на том дае самом месте, так как Ольга ее не боялась.
Дрессировщик, видимо, проиграл в уме последствия такого панибратства с животным, и нам пришлось задержаться еще на час. Мы узнали, что у любого хищника очень развито шестое чувство: он сразу распознает — боится его человек или нет. И если боится, то может наброситься. Кроме того, эта медведица была отловлена в лесу. А когда на медведя кто-то набрасывается сзади, то он расценивает это как нападение. Медведица легко, одной лапой могла содрать скальп, но она стушевалась. Видимо, полное отсутствие со стороны Ольги флюидов страха привело ее в замешательство. Она просто не знала, как ей реагировать.
