Понятное дело, что к отцу Афанасию или еще кому из церковных деятелей они бы не побежали докладывать. Но так – ребятам своего ранга вполне бы могли ляпнуть. А те и дальше слухи пустить. Совершенно не нужные для Андрейки слухи.
Кроме уважения, которое оба холопа стали выказывать нашему герою, изменилось и выражение их лиц, их взгляд. Ведь у них в голове произошло серьезная корректура статуса. Да, они все еще были холопами. Но уже не нищего недоросля из числа служилых по отечеству, а натурального ведуна, что несравненно выше. Не говоря уже о том, что они теперь поверили в слова парня и его обещания.
Так или иначе, но утро началось удивительно бодро и позитивно.
Позавтракали.
Сняли ловушки, чтобы не губить попусту рыбу и зверя.
Собрали пожитки.
И отправились обратно в Тулу, имея при себе берестяной туесок с ярко синей краской и еще один – с содой. Тоже дорогой продукт, но продавать его Андрейка не планировал. Но и оставлять тут не хотел. Мало ли?
Гребли без всякой спешки. И даже остановились на реке Упе в паре часов хода от Тулы. Чтобы переночевать спокойно и прибыть в город уже по утру, а не на ночь глядя. Да и рыбы немного на завтрак нужно было поймать вершей, поставленной в ночь.
И вот, наконец, утро и Тула.
Устинка остался у лодки – караулить. Там ведь находились все их пожитки, включая остатки продовольствия и инструмент. Оставь так и уже через четверть часа будет пусто. Растащат и спасибо не скажут. Вот Устинка и остался там сидеть с топором на поясе, готовый в любой момент спихнуть лодку в воду и дать хода.
Топор был тем самым, многострадальным, который и напильником мучали, и слабенькой кислотой. Однако своей функциональности он в целом не утратил.
Сам же Андрейка прихватил Егорку, туесок с краской и пошел к замеченного им ранее купцу Агафону по прозвищу Малыш из-за своих необъятных размеров. Называли его так в шутку, разумеется, но ему такой юмор нравился.
– Доброго утречка, – поздоровался Андрейка, подходя к стройке.
– Чего тебе? – неприветливо пробасил купец, который с мрачным видом сидел чуть в стороне и пил прохладный белый квас, очень подходящий своей кислотой летнему зною.
– Дело к тебе есть.
– Денег не дам.
– Денег не дашь, так и товар не увидишь, – произнес Андрейка, махнув рукой в сторону туесочка берестяного.
– Что у тебя там? – усмехнулся Малыш. – Грибы сушеные?
Андрей молча подошел и показал, приоткрыв крышку.
Агафон несколько секунд молча смотрел на ярко синий песок. Потом поднял свой взгляд на парня и махнул, дескать, следуй за мной. Встал. И удивительно подвижно для своих габаритов пошел. Словно огромный такой медведь. Вроде большой, но отнюдь не неповоротливый.
