"Победил, что ли?" — только и подумал он.
Только почему он не моет рассмотреть "плывущее" лицо Ольги, а мир так крутится перед глаза… Темнота. Просто очередная темнота.
Демидова же искренне радовалась. У нее был серьезный курс по тактической медицине, а потому девушка прекрасно представляла, что такое пытаться сохранить жизнь бьющемуся в агонии телу. Матвея же сознание оставило, а потому конвульсии не мешали Ольге крепко сжать фонтанирующий сосуд на шее напарника стальными пальцами.
Блаженно было забытье парня, а потому он не видел, как рванули вперед "Скорпионы" оттесняя "группу поддержки " Алмас-Гирея. Упали внутрь дверей толстенные стекла, повинуясь синхронным ударам по легендарным красным кнопкам, и открывая сектора огня развернувшихся к "бойницам" вместе с креслами гвардейцам с пулеметами в руках. Огромная потенциальная плотность огня заставила товарищей горца резко сдать назад. И это правильно. Рунированный боезапас не оставил бы никакого шанса и самым мощным армейским щитам, что уж говорить про "игрушки" золотой молодежи!
Ольга же всего этого тоже не видела. Ее мир сузился до одного небольшого сосудика, из которого буквально хлестала, струясь по пальцам, жизнь ее друга. Лишь когда сильные руки кого-то из бойцов второго броневика оттащили ее от тела, а за свою работу принялись медики, девушка позволила себе… Разреветься.
Её не трогали. Два бойца расположились в почтительном отдалении, не мешая вздрагивающей хрупкой фигурке рыдать перед остроносым обелиском, который с укором смотрел на нее глазами выдавленного на барельефе портрета великого русского поэта.
Жизнь выносит приговор уже в момент рождения человека, а отпущенное до перехода в мир иной время — лишь автоматически продляемая отсрочка исполнения. При этом срок продления может окончиться в любой миг без всякого со стороны "осужденного" желания. Сейчас и сегодня в конкретной точке мироздания, что представляла собой самый защищенный кабинет в особняке на улице Пилес, приговор уложился в три буквы, что будучи переведенными с языка заморского на диалект осинок и березок составляли простой вопрос:
— Зачем?
В этой части старого здания, где свил свое гнездо Магистр, исполнители несли за свои решения настоящую Ответственность. Чаще всего головой. Сколько человек столкнулись в стенах этого кабинета с последствиями невыполненных обещаний, обязательств и поручений?.. Не сосчитать…
Отделанный под старину кабинет с настоящим камином был со вкусом обставлен, напоминая антуражи времен Ост-Индийской компании — массивная мебель, огромный стол, обитый зеленым сукном и книжные шкафы вдоль каждой из стен. Два удобных кожаных кресла, между которыми расположился большой глобус-бар, позволяли Магистру и его гостю расположиться в пол оборота к весело потрескивающему огню. И если хозяин стен действительно наслаждался отблеском всполохов пламени, то его гостя, не смотря на множество пройденных в его жизни перипетий, знобило словно от холода ада. Да, почему-то брат Повилас представлял мучения грешников именно льдом и хладом, а не каноническим жаром с запахом серы.
