– Чего хочешь?
– Я на нее злюсь.
– Вырази злость.
– Хочу стукнуть.
Я осмотрелась по сторонам, нашла глазами лист ватмана, сворачиваю в трубку:
– Вот тебе «палка», по стулу постучи.
Буддистка наша, маленькая такая, сухонькая, стукнула по спинке стула два раза, видно, показалось недостаточно. Хватает стул за передние ножки, хрясть об пол, и молотила до тех пор, пока от него не остались щепки. Мы всей группой стояли, размазавшись по стенам. Когда опилки осели, она с улыбкой говорит:
– Теперь хорошо.
Лично мне драться на группах не нравится, и если клиенту нужно выразить агрессию физически, то я организую пространство так, чтобы он мог побить подушку, мягкий стул, а не людей и, главное, не меня. Но даже предварительная договоренность с клиентом не всегда срабатывает, его может «понести». Поэтому я предпочитаю канализировать (предоставить канал) агрессию не физически, а вербально, в виде трехчастного высказывания:
1) Я злюсь на тебя (реакция),
2) за то что ты сделал то-то (стимул),
3) потому что для меня это означает то-то (значимый эффект).
Конечно, все относительно, кому-то физическая активность на группах подходит, и я сама своими глазами видела документальный фильм про Фрица Перлза, как тот подставлял клиенткам свою руку и предлагал щипать, для того чтобы они могли перенаправить свою аутоагрессию изнутри себя наружу. И Арнольд Минделл пишет, как во время терапевтических сессий вступает в физическую борьбу с клиентами, после чего дружески обнимается. Экзистенциальный психотерапевт Олег Лукьянов на наш совместный тренинг-марафон принес палки, предлагая участникам посражаться на них друг с другом. А во время обучения телесно-ориентированной терапии я сама лично выполняла упражнение «Анти-Баскаков», названное по имени автора, и под его руководством. Оно предписывает щипать, щекотать, бить, царапать тело клиента для получения эффекта диссоциации: чтобы человек научился «выходить из тела».
Но это всё психотерапевты-мужчины, у них свои границы приемлемого. Однажды на психологическом интенсиве Нифонт объявил мужскую группу, куда женщины не допускались. Надо ли говорить, что женщины сделали все возможное, чтобы хоть краешком глаза увидеть, что от них скрывают. Мужчины как в рот воды набрали. Спустя несколько лет я все-таки случайно выведала, что там было: они сражались, сидя верхом на конях (которых играли члены группы), как когда-то рыцари на поединках. Разочаровалась даже, что это не про нас, женщин, а про мужскую инициацию, которая заключается в сепарации от отца и переходе из детства во взрослость посредством боевых действий.
