− Ёшкин кот… Ё-моё, − выдали мы на пару с Игнатом Даниловичем под хохот Деда, понимая всю степень надвигающейся катастрофы.
Вот таким и выдалось моё знакомство с семейством Логиновых. К концу первого дня пребывания в их доме я еле дополз до своей комнаты и уснул, едва коснувшись головой мягкой подушки. Бесконечная череда вопросов, льющаяся от неугомонной троицы, совсем меня измотала. Ребята поклялись не болтать, что успокоило нас с Логиновым старшим. Клятвы в этом мире дело серьёзное. Но этот факт не избавил меня от любопытства ребятишек. Пришлось колоться, иначе не отстали бы. Было забавно глядеть на их лица, когда я объяснял им, что на самом деле наши миры похожи, несмотря на разное направление развития. А до 1645 года и вовсе, во всяком случае по моему мнению, они были одним миром. В моём мире бытует теория о том, что в определённый момент история мира может ответвиться, кардинально изменившись, и пойти другой дорогой. В данном случае путём магического реализма, а не технического.
Про Дмитрия я, признаться, немного подзабыл, втянувшись в суету с обустройством на новом месте. Но всё разрешилось проще. Мне даже не понадобилось перелопачивать горы информации о светской жизни столицы. Просто однажды поутру я, спускаясь к завтраку, увидел на столике в прихожей свежую прессу. На главной странице известной газеты попалось знакомое лицо. Почти знакомое. Если убрать официальный мундир и заменить на стильные молодёжные шмотки, сделать вид, что нет никаких регалий на груди, а гладко уложенные волосы растрепать в модную причёску, то на меня глядел бы со снимка именно Дмитрий. Тот самый парень, который тихо спал в салоне «Фурии» по дороге в Петербург. Хм. С первого же мига моего попадания в этот мир, судьба дарит мне встречи с необыкновенными людьми. Даже немного странно. Не скажу, что в прошлой жизни мне не попадались необычные и интересные люди. Попадались, жаловаться мне грех. Но здесь какой-то уже перебор… Как говорила одна книжная героиня — всё чудесатее и чудесатее!
«Императорский весенний бал дебютантов — мой личный кошмар наяву. − Дмитрий, пытавшийся не спеша, чтобы не походило на бегство, продвигаться в сторону открытых высоких дверей на террасу, в очередной раз помянул недобрым словом очередной ежегодный светский раут, от которого никак не получилось откреститься. Обязанность, видите ли! — Я бы с удовольствием сбежал с этой ярмарки тщеславия и загонной охоты в одной красивой обёртке». С тех пор как исполнилось шестнадцать лет, вот уже третий год подряд, почетная должность того, кто открывает оба бала дебютантов, как весеннего, так и осеннего, досталась именно ему. Не только как старшему из двоих детей, но и единственному отпрыску мужского рода. Да и к тому же сестра просто ещё не доросла до сего счастья. Дмитрий даже завидовал её возрасту. Четырнадцать лет — это такой прелестный возраст, когда можно ещё повалять дурака и избежать некоторых обязанностей. Вот исполнится ей шестнадцать и можно будет вздохнуть с облегчением. Не он один будет отдуваться.
