— Именно. Мне пришлось оставить дружка в Нью-Йорке, когда я подрядилась ухаживать за этим больным. — Откинувшись на спинку кресла, она вытянула ноги, намеренно не замечая задравшейся выше колен юбки.
Подвинув кресло ближе, Шейн положил свою руку на её:
— Тебе не разрешают выходить из дома?
— Мне дали строгое указание, все двадцать четыре часа сидеть в особняке, — возмущенно сообщила Шарлотта. Она тоже сделала несколько глотков, наблюдая за Шейном из-под опущенных ресниц.
— Но поскольку, — сказал он, — там всё время доктор Педикью и Кларенс, ты не должна особенно скучать.
— Если б ты только знал, какие они все ненормальные.
— Вздохнув, она поставила пустой бокал.
— Сколько времени ты ухаживаешь за больным?
— Педикью и меня пригласили незадолго до того, как его перевезли сюда… А в общем, я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать историю его болезни. Думаю, ты вполне здоровый мужчина. Во всяком случае, мне так показалось при первом твоем появлении в доме.
— Дай мне немного разогреться, — ухмыльнулся Шейн. Осушив свой бокал, он снова наполнил его коктейлем.
Она наблюдала за ним, склонив голову набок.
— Коктейли у тебя получаются, ничего не скажешь. Я чувствую, как внутри меня всё горит. — Словно в полудреме, она прикрыла глаза.
— Понятно. Ты отдыхай, сейчас ведь ты среди друзей.
Сделав ещё глоток, она наклонилась совсем близко к нему, коснувшись головой его плеча:
— Если я выпью ещё, ты будешь отвечать за мои поступки.
— Согласен. — Шейн обнял её за плечи, — я о тебе позабочусь.
Она захихикала:
— Не сомневаюсь. Только позаботься уж как следует. Тебе понятно? И с одним условием — домой ты меня отправишь на такси в одиннадцать тридцать.
Потерев большим и указательным пальцами мочку уха, Шейн обещал, что домой она прибудет вовремя. Затем снова перевел разговор на интересующий его предмет:
— Педикью пригласили наблюдать за больным как раз перед их отъездом из Нью-Йорка?
— Да. Нас обоих вызвали срочно. Мы едва успели на поезд.
— Почему они так внезапно сменили лечащего врача?
— Не знаю. Все богачи с придурью. Я слышала, будто Монти поругался с прежним доктором, сказал, что тот прописал неправильный курс лечения.
— Монти?
— Да, Монти. Он фактически заправляет всем с тех пор, как старик заболел.
— А Педикью чем-нибудь помог больному? — неожиданно спросил Шейн.
— Может быть, только это незаметно. Поверь мне, он больше интересуется его детьми, чем самим стариком.
— Ты имеешь в виду Кларенса и Филлис?
