— Но мне это было необходимо! — исступленно крикнула она. Я должна была понять себя.
— И поняла?
— Не знаю. Иногда мне кажется, я испытываю те же ощущения, о которых говорится в книгах.
— Самовнушение, — брезгливо поморщился Шейн. — Ты была настоящей находкой для этого практика.
— А теперь я просто обязана знать. — Она наклонилась к нему. Её голос был умоляющим. — Я не могу так дальше. Вы должны мне помочь. — Она схватила его за руки.
— Я? — Шейн нахмурился. — Какой же из меня доктор? Я не могу…
— Но вы мужчина. — В её голосе звучали истерические нотки, — нормальный, здоровый мужчина. Вы можете сказать. Там написано: здоровый, без отклонений мужчина сразу определит, нормальная перед ним женщина или нет, и, если она такой же псих, как я, откажется иметь с ней дело. Если вы не можете… не будете… не чувствуете желания, скажите мне, и я буду знать. Тогда я покончу с собой.
Отодвинув кресло, Шейн поднялся на ноги. В запертом помещении было удушливо жарко. Он расстегнул воротничок пижамы и, подойдя к окну, приоткрыл его. В комнату ворвалась струя свежего воздуха. Несколько раз глубоко вздохнув, Шейн попытался взять себя в руки.
Потом он обернулся. Филлис стояла позади него, дрожа всем телом. Её лицо покрывала смертельная бледность.
— Вы испытываете ко мне отвращение. Тогда мне понятно. Я…
— Не будь дурой, — грубо оборвал он. — Ты ещё ребенок. Я не могу… Боже мой! Да я тебе в отцы гожусь.
— Мне девятнадцать. А вам тридцать пять, вы сами сказали. — Она сделала шаг навстречу ему, в её глазах по-прежнему теплилась надежда.
Шейн ощутил какую-то непонятную слабость. Остановившись перед ним, Филлис Брайтон спросила?
— Неужели вы не понимаете, что мне надо знать? Необходимо. Всё остальное — пустяки. Вы обещали помочь мне. Вы можете. Докажите, что я нормальная женщина, желанная для нормального мужчины.
— У тебя раньше была связь с мужчинами? Они…
— Была, но не со взрослыми, как вы. — Она протянула к нему руки. — Если вы только поцелуете меня, я буду знать.
— Если я просто поцелую тебя, на этом дело не кончится, — трезво заметил Шейн. Он взял её за руки и, не отдавая себе отчета в том, что делает, крепко сжал их.
— А я и не хочу, чтобы на этом кончилось. — Она говорила спокойным голосом.
Теперь она не казалась Шейну подростком. Он даже забыл, что всё это время думал о ней как о ребенке, который доверился ему. Он грубо притянул её к себе, причиняя ей боль, но она даже не вздрогнула. Её глаза восторженно сверкали. Она наклонила голову, желая, чтобы он поцеловал её.
