Вытянув перед собой руки, доктор Хиллиард кончиками пальцев одной руки начал постукивать по кончикам пальцев другой.
— Не буду ничего утверждать категорически, поскольку о болезни дочери могу судить лишь по самым поверхностным наблюдениям, тем не менее, полагаю, что следует принять меры предосторожности.
— Чёрт побери! — воскликнул Шейн. — Из вашего брата так же трудно вытянуть определенный ответ, как из юриста.
Доктор Хиллиард вежливо улыбнулся.
— Психические заболевания требуют тщательного изучения и наблюдения в течение длительного времени, — объяснил он Шейну — Меня не просили, — добавил он, — быть консультантом по болезни мисс Брайтон.
Шейн бросил взгляд на доктора Педикью:
— Вы никого к ней не допускаете?
Доктор Педикью натянуто улыбнулся:
— Полагаю, в её болезни я в состоянии разобраться сам. Напротив, в случае с мистером Брайтоном я видел необходимость пригласить консультанта.
— Кстати, неожиданно спросил Шейн, — почему у девушки фамилия Брайтон? Насколько я понимаю, она не его дочь.
— Он удочерил её после женитьбы, — объяснил мистер Монтроуз. — Выразил желание сделать её своей законной дочерью.
Когда мистер Монтроуз замолчал, Шейн посмотрел на Кларенса. Тот сидел, положив ногу на ногу и недовольно поджав губы.
— Лучше всего, если мне предоставят возможность самому поговорить с миссис Брайтон. Тогда я смогу предложить разумный образ действий, — заявил Шейн. Он встал. Доктор Педикью тоже торопливо поднялся на ноги. Кстати, — продолжал Шейн, — как ко всему этому относится сама миссис Брайтон?
— Она вздохнула с облегчением, узнав о моей договоренности с вами, — ответил доктор Педикью. — Миссис Брайтон очень обеспокоена состоянием девушки. Она призналась, что уже наблюдала несколько случаев, дающих основание для серьезной тревоги.
Он проскользнул в дверь и держал её открытой для Шейна. Тот тоже вышел, коротко кивнув троим оставшимся в помещении мужчинам.
Сюда. — Доктор Педикью повел его через холл тем же путем, что и горничная.
Они молча поднялись по ступеням широкой лестницы, где наверху их встретила белокурая сестра милосердия, которую Шейн уж видел раньше. На руке она держала сложенное пополам одеяло. Сестра собиралась пройти мимо, когда доктор Педикью остановил её вопросом:
— Ах, Шарлотта, как чувствует себя наша пациентка?
— Она отдыхает, доктор. — Её голос был низким и слегка вибрирующим. Её взгляд, не задерживаясь на докторе, с видимым одобрением остановился на могучей фигуре сыщика.
