Внезапный треск ветвей заставил Марфу обернуться.
— Кто здесь?
Но ответом ей было молчание. Слухарка огляделась вокруг, но не услышала ни единого шороха: ни звука крадущегося мимо зайца, ни далекого воя волка, ничего. Слишком тихо сегодня было в лесу.
Как вдруг впереди показался чей-то расплывчатый силуэт. Марфа сощурилась и, приглядевшись, углядела ребенка, мальчика, что смотрел прямо на нее. Вот только лица его было не разглядеть. Что этот малыш забыл в лесной чаще совсем один?
— Кто ты? Ты заблудился? — стоило произнести это вслух, как мальчик тут же побежал прочь от нее. — Постой! Постой же! Я не хотела напугать тебя! — кричала слухарка, следуя за ним. Что, если этот ребенок искал храм, но не смог и заблудился? Может быть, что он остался без родни и нуждается в помощи?
Спотыкаясь, падая в пушистый снег и снова поднимаясь, Марфа все равно продолжала бежать. И чем дальше, тем сильнее сгущалась Туманная пелена, тем бледнее становились очертания деревьев, все вокруг исчезало, стиралось волшебным мазком кисти. Вот только кто владелец этой кисти? Не знала Марфа, что спешит навстречу гибели. Она еле дышала и почти не чувствовала ног, но все равно упрямо продолжала верить, что спасает заблудшее дитя. Лишь много позже она поймет, что в тот день преследовала призрак самой себя из давнего прошлого.
Окончательно выбившись из сил, слухарка упала на колени и учащенно дышала. Каждая клеточка ее тела превратилась в ледяное стеклышко и больно кололась при малейшем движении. Казалось, мороз забрался глубоко под кожу, до самых костей, и вот-вот покроет коркой даже сердце. Медленно поднимая голову, Марфа уже чувствовала, что сама загнала себя в ловушку, и, когда наконец встретилась взглядом с тем, за которым пыталась угнаться, у нее уже не осталось сил, чтобы закричать.
Пугающе размазанные черты лица, пустые глазницы и слипшиеся губы… как будто кто-то стер это лицо и остались лишь призрачные разводы. Ребенок наклонился к слухарке ближе и заглянул ей в глаза сквозь вуаль.
— Не бойся меня. Ведь я такой же безликий, как и ты.
Не смея моргнуть, Марфа с ужасом смотрела в лицо чудовища, и внезапно у нее пронеслась мысль, что он прав. Ведь никто не смеет видеть лица слухарок, все они подобны безликим призракам.
— Ты… это ты говорил со мной вчера ночью?
Туманный мальчик ничего ей не ответил, лишь запрокинул голову и расхохотался, а затем распался на сотни облачных пушинок и исчез. Медленно рассеялась и поволока вокруг.
