Я редко спорила с мисс Прикет, ведь она, как ни крути, была моей воспитательницей, гувернанткой, кроме того, я привыкла верить и доверять ей. Но что-то произошло со мной в этот момент, сдвинулись в голове какие-то шестерёнки, и я сама удивилась, услышав свой резкий ответ:
– Моя мама хочет, чтобы я носила эту шубу, поэтому я беру её с собой.
– Мисс Круэлла, но во всей школе ни у одной девочки, кроме вас, не будет такой дорогой вещи, – более осторожным и нейтральным тоном заметила мисс Прикет, но было поздно. Я уже успела услышать презрительные нотки, когда моя гувернантка говорила о мамином подарке, и очень хорошо знала, как вообще она относится к моей мамочке. А ещё я была на все сто, как говорят, уверена в том, что мисс Прикет не права. Совершенно.
Затем я просто протянула ей карточку, которую вложила в коробку с шубой моя мама, дала прочитать, а затем сухо сказала, пока Джексон помогал мне надеть шубу:
– Моя мама велела мне выделяться, и я намерена последовать её совету!
С этими словами я вышла на крыльцо, и это были мои первые шаги навстречу ожидавшему меня приключению. Я чувствовала себя храброй и гордой покорительницей мира. Я знала, что отныне буду выделяться среди общей толпы. Что буду теперь такой же, как моя мамочка.
Глава IV
Великосветская леди
Поначалу школа оказалась именно такой, как мечтали мы с Анитой. Располагалась она в старинном особняке из красного потемневшего кирпича с густо увитыми плющом стенами. Ну, вы наверняка много раз видели такие особняки в кино или на фотографиях – величественные, слегка мрачные, окружённые ухоженным парком, а на заднем плане – холмы и рощи, луга и пруды какие-нибудь. Очень красиво, что уж там.
Аните, разумеется, больше всего нравилось изучать в школе поэзию, классическую литературу, мифологию и прочую ерунду, меня же больше интересовали вещи более существенные – например, титулы и звания и то, как они влияют на положение человека в обществе. Мы с Анитой обе одинаково любили уроки музыки и рисования, а вот насчёт французского расходились. Анита обожала его (это было заметно ещё во время наших домашних занятий с мисс Прикет); а я терпеть не могла. А ещё нам нравилось гулять в свободное время по парку, где вдали от чужих ушей можно было всласть посплетничать о других девочках и о наших преподавателях тоже.
Здесь я должна внести небольшую поправку. Да, гулять мы любили обе, но по-разному. Анита искренне наслаждалась природой, часами могла просто сидеть и смотреть на деревья или на листья, плывущие по ручью, который мы с ней обнаружили во время одной из прогулок. Любила наблюдать за живущими в парке птицами и белками. Мне, откровенно говоря, на все эти природные красоты было глубоко наплевать. Прогулки были для меня способом хоть на время сбежать куда-то от тупых бездарных девиц, вместе с которыми нам с Анитой приходилось учиться. Эти идиотки ни думать, ни говорить не могли ни о чём, кроме как о своём будущем замужестве. Такая уж программа была заложена у всех у них в голове – окончить школу, быть представленной в свете, поскорее найти там богатенького мужчину – желательно со связями – и выскочить за него замуж.
