Несколько лет спустя появились и мемуары самого Бивербрука, в которых он обнародовал часть записи своей беседы с Гессом. В ней Бивербрук фигурировал под псевдонимом «д-р Ливингстон», Гесс — снова под инициалом «Джей» (нам знаком этот метод записи по протоколу Саймона)[34].
«Дж. Англия сейчас ведет очень, очень опасную игру с большевизмом.
Д-р Л. Очень опасную игру с большевизмом?
Дж. Очень опасную.
Д-р Л. Однако я не понимаю, почему Германия напала на Россию.
Дж. Потому что мы знали, что Россия нападет на нас.
Д-р Л. Но зачем было бы России нападать на Германию? С какой целью?
Дж. С целью революции. Мировой революции».
Разумеется, затасканный тезис о «превентивной войне» не смог убедить Бивербрука, и тот иронически заметил, что у СССР «едва ли хватило бы сил для достижения такой цели». Как утверждает Бивербрук, Гесс вручил ему «длинный меморандум, в котором предлагал, чтобы Великобритания поддержала Германию против России».
Много лет спустя комендант тюрьмы в Шпандау любознательный полковник Бэрд не раз спрашивал Гесса: сообщил ли он англичанам дату нападения на Советский Союз? Знал ли он ее? Бэрд повторял свой вопрос по различным поводам. Гесс то говорил, что «не знал», то отговаривался тем, что «ничего не помнит». Наконец Бэрд потерял терпение: он изложил «показания» Гесса таким образом: «Гесс мог выдать гитлеровский план нападения на Россию. Он был одним из немногих, кто знал об этом нападении, которое должно было произойти через шесть недель. Гитлер был вне себя от страха, что Гесс может его предать».
Записав этот абзац, Бэрд перечеркнул его и показал рукопись Гессу. Тот спросил:
— Почему вы зачеркнули этот абзац?
— Я думал, что это было так, — ответил Бэрд. — Однако вы это отрицали во время бесед. Поэтому я все перечеркнул.
— Полковник, я хочу, чтобы вы все оставили в таком виде.
— Но вы понимаете, что это значит? Вы тем самым признаете, что знали о «Барбароссе» до отлета в Шотландию?
— Полковник, я прошу вас все оставить так, как вы написали.
— Итак, вы знали о «Барбароссе»?
— Да, я знал.
— Тогда расскажите мне поподробнее.
— Нет, не сейчас…
Но то, что Бэрд не узнал от Гесса, мне довелось услышать от другого человека. Я уже упоминал о моих беседах с бригадефюрером СА Вернером Кёппеном.
Будучи в Мюнхене, я встретился с Кёппеном. Тогда я больше всего интересовался Борманом и наиболее подробно выспрашивал моего собеседника о том, что представлял собой этот зловещий человек. Однако Кёппен рассказал мне и о других своих «знакомых».
