Кроме этих хлопот были и чисто личные. Пока мы с Кашеваром занимались обеспечением личного и семейного финансового благополучия, кое-кто озаботились более ближней перспективой, а именно, продолжением собственного рода. Я про кошаков моих, обоих! Что Арес, морда мохнатая, нашёл себе подругу, с которой (а может, и не одной) пропадал в лесу несколько недель (в смысле «декад», тут декадами считают, я ещё путаюсь иногда – разве что иногда пожрать возвращался) и вернулся окончательно только к исходу второго месяца поисков руды – ободранный, тощий и довольный до пинка под хвост; что Арта, скромница, на пару недель умотала «развеяться», а к концу «зимы» уже вышагивала важно и размеренно, покачивая туго надувшимся животиком. Несколько раз вызывали ветеринара, когда мне или маме казалось, что с кошкой не всё в порядке! Но – пятого числа второго месяца тридцать третьего года у Артемиды родились два замечательных котёнка, слепые, маленькие и в мелкую серо-пятнистую окраску. Менять цвет они начали уже ближе к месяцу от роду, тогда же и глазёнки открыли, осваивая мир… Арта сразу же оказалась полностью потеряна – даже на охоту её удавалось вытянуть не чаще раза в декаду, и то… А вот Арес сопровождал меня частенько – еще во время поездки за рудой мы с кошаками научились лучше «слышать» друг друга (правильнее будет сказать – коты стали «ярче» передавать образы), а после появления котят и вовсе в доме почти не показывался. Кстати, и расстояние, с которого можно было уверенно определить эмоции, потихоньку росло… Очень странно было воспринимать окружающий мир через призму кошачьих чувств!
В Мире тоже творилось всякое-разное… Орден, хоть и выгреб некисло, продолжал оставаться одной из, если не самой-самой, мощнейших финансовых структур Новой Земли. А потому, не прошло и пары месяцев по окончании «Пятидневной войны», как филиалы ордена на Территориях снова начали открываться один за другим. Особую активность проявляли банко-финансовые подразделения ордена, многие жители Территорий были здорово разочарованы простым фактом – никуда долговые обязательства перед «Бэнк-оф-Орде» не испарились совершенно; дублирование, «триблирование» и чуть не «децембирование» информации о финансах в Ордене оказалось нормой… Более того – администрации большинства Территорий, в общем и целом, не сказать, чтоб поддерживали, но и не очень-то мешали восстановлению «финансового спрута» родом с Острова. Всё же орденцы, при всех их гнусных с точки зрения человеческой морали привычках и манере действий, держали финансовую стабильность в жёстких рамках – и никому не улыбалось с разбегу вскакивать в период «дикого капитала»; по различным причинам конечно, но никому… Уже после сезона дождей прошла новость о желании получения у Ордена крупного кредита со стороны Великого Китайского Народного Правительства (они сами себя именовали именно так, громко и пафосно), под какую-то там перспективную «промышленную революцию». Кажется, очередной «великий рывок» затеяли, может, и выйдет у них что-то; должны же помнить, что чудили и чем закончилось у них в прошлый раз, на Старой Земле… Латинский Союз, вечно голодный и полуанархический по самой сути своей, после краткого периода пред- и во-время-военного единодушия, совершенно неожиданно пере… да иначе не сказать, пересрался внутри самих себя, дошло до разборок «город против города», с применением техники и легкомоторной авиации (другой у них и не было никогда)! По количеству жертв эти «боевые столкновения» были откровенно смешными, если можно так про человеческие жизни – например, «мортал комбат» между Нуэво-Кордовой и Койотлем («города» по десятку-полтора тысяч резидентов, не более – скорее менее), длившаяся порядка декады, обошлась Кордове в два десятка раненых, из них по небоевым причинам больше половины (главный фактор поражения – диарея!); у Койотля потери оказались несколько серьезнее, двое погибших и тридцать с небольшим раненых, вот только… Погибшими оказались два «кукарека», «капитан примеро» (типо старлей по-нашенски) и его заднеприводный «друг» «кабо» (ефрейтор), уединившиеся в стороне от лагеря для приятного времяпровождения. Младшего (и по званию, и по возрасту) неудачно грызонул жук-секач, ядовитая гадина с большой палец руки длиной, прозванный так за характерной формы жвала; второй, пытаясь помочь, начал выдавливать и высасывать кровь (не скажу откуда) – и отравился самостоятельно, по сугубо личной инициативе! Более того – отправленное заместителем на поиски пропавших отделение «де асалто», в полном составе, от великого ума влезли в гнездо песчаных блох (такое гнездышко вместе с малыми гнездовьями занимает обычно песчаную площадку до двадцати метров диаметром, достаточно заметное –если ушами не хлопать и глаза открытыми держать) и были в полном составе эвакуированы в ближайший госпиталь – укус одиночной песчаной блохи вызывает воспаление и преобразуется в мелкий гнойник размером со спичечную головку в течении пятнадцати минут с момента укуса; а блохи атакуют десятками (к счастью, не стараются преследовать вторженца за пределами своей территории), и если не успел удрать… Остальные небоевые потери у «койотлев» пришлись на тепловые удары, ушибы при погрузке-выгрузке и драку (с переломами) между двумя «горячими парнями», причем оба героических рукопашника оказались младшими офицерами «субтениенте» (младлей по-человечески) – делили случайно свалившееся им в руки командование после прощания с неожиданно преставившимся «капитан примеро»… А вот раненых пулями из обоих городов набралось десятка полтора! Это если всех раненых вместе считать… Короче говоря, и смех, и грех! Теперь друг друга в радиопередачах они называют не иначе как «эти засранцы» и «эти пи…оры», если переводить с испанского по смыслу…
