– Переводи, переводи, не бойся, – подбодрил Родька датского толмача.
Тот побледнел и начал сбивчиво и торопливо пересказывать:
– Мой господин, этот человек на дороге велел передать, что, если отряд пройдёт ещё три шага вперёд, то уже на четвёртом весь наш отряд перебьют на месте. Вокруг нас уже целый отряд русских. И он говорит, – и толмач сделал паузу, замолчав.
– Ну же, что ты мнёшься как кухарка перед порогом господина? Переводи дальше! – выкрикнул побледневший от гнева Холдор.
– Он говорит, что это русская земля, и в весьма грубой форме требует нас убраться к себе в Нарву.
– Ах так, – вскричал Холдор, – Три шага, говоришь! И это мне, королевскому рыцарю, указывает какое-то там чучело с палкой?!
И он демонстративно тронул коня с места.
Арбалет русского мгновенно оказался прижат к плечу в направлении датского командира, и морозный воздух огласил леденящий кровь волчий вой. Со всех сторон дороги волна этого жуткого воя накатила на конный отряд. Кони шарахнулись назад, чуть не сбрасывая с себя седоков. Это был воистину критический момент. Не потерял самообладание, похоже, только лишь пожилой десятник Оллаф. Он смог удержать своего жеребца и, подняв обе руки без оружия, выехал немного вперёд.
– Мы можем решить всё миром! Между нами нет войны! Переводи, баран! – и он влепил затрещину толмачу.
– Это земля Великого Новгорода! Вам здесь не место! – твёрдо глядя в глаза десятнику и чуть опустив самострел, повторил своё требование Родька.
– Пусть назовёт себя и какому господину он служит, и скажите этому смерду, что он разговаривает с самим рыцарем великого датского короля Вальдемара II Победоносного! Может, после этого у него появится подобающе раболепие перед благородным сословием! – выкрикнул чуть-чуть отошедший от оторопи Холдор.
– Передайте этому своему рыцарю, – и Родька на глазах у многочисленных зрителей приосанился, буквально изобразив собой статую гордости и превосходства, – Что он имеет честь разговаривать с самим десятником Андреевской бригады Батюшки Великого Новгорода Родиславом, кавалером трёх орденов Святого Георгия и участником битвы при Борнхёведе, где я сам лично имел честь видеть вашего монарха. Отсюда у меня вопрос к этому благородному рыцарю, отдаёт ли он вообще себе сейчас отчёт, что вот этими вот своими необдуманными действиями на исконной русской земле он ставит себя в крайне неловкое положение, после полученных заверений своего же монарха о дружбе с Батюшкой Великим Новгородом.
