– Вот они! – глухо воскликнул он и приподнялся, чтобы лучше видеть тех, кто шёл внизу.
Косые струи дождя и сырость скрадывали резкость взгляда, но всё равно можно было разглядеть, что проходящие отряды весьма отличаются друг от друга. В голове колонны шли в основном воины из племени Сумь, от замыкающих их воинов Еми отличия у них были совсем незначительными, состоящие в основном в верхней одежде, да и то, если очень и очень хорошо приглядеться. По всему же остальному, оружию, доспехам, массивным дорожным мешкам за спиной и вовсе никаких отличий между ними не наблюдалось. А вот в середине, рядом с перегоняемыми пленными, шли те, про которых-то им и рассказал допрашиваемый ранее «язык». Вот они, те пять десятков воинов с мечами и с единообразными копьями в руках. У многих из них виднелись на голове округлые шлемы, а на ногах меховые, подбитые грубой кожей сапоги. И шли они как единая стая волков, след в след друг за другом и с одним и тем же интервалом. Чувствовалась жёсткая дисциплина и большой воинский навык в отряде. За спиной у них не было тех массивных, набитых добычей мешков, что тащили сейчас почти все финские воины.
Нет, эти, как видно, пришли не за тем, чтобы просто вот так пограбить, а затем тащить несколько дней на себе отнятое. По всему видно, что это были настоящие профессиональные воины, те самые воины шведы, кого даже их союзники в тайне бояться, а это уже было серьёзно.
Скверное дело, когда в набег идёт одно финское племя, совсем плохо, когда разные племена объединились для войны, но, если с ними ещё и идёт воинский отряд от западного королевства, вот это и вовсе тогда из рук вон плохо. Тут уже попахивало большой опасностью для всего лесного народа карел и напрямую касалось его союзника Батюшки Великого Новгорода.
И это, командир самого низового звена в Андреевской бригаде, пластун Калева понимал прекрасно.
Через десяток минут, собрав всех, кто не дежурил в дозорах в скрытном распадке, он выслушал соображения тех, кто только захотел высказаться. Ничего нового они сейчас не поведали, предлагая, так же как и прежде, нападать на боковые дозоры и уж, коли перестали работать от большой сырости их луки, то постараться выманить вражескую малую часть сил под скалы, где и засыпать потом каменным обвалом да и добить после этого копьями.
– Всё это хорошо, – кивал Калева, обдумывая уже своё, – Вот только враг-то у нас здесь уже битый и, сломя голову, как прежде в погоню он теперь уже не ринется, прекрасно понимая, что мы тут с вами на своей земле и сможем легко его заманить в удобную нам западню. Маленькими дозорами, по трое, гляньте, он уже больше не ходит, сторожится всё и оглядывается. Луки, и правда, наши почти не работают, а те пять, что мы из-за Ладоги с собой привезли, и те уже не в счёт. Им тоже пять-шесть выстрелов под моросящим дождём сделать, и нужно будет тетиву на новую менять, а в лесном бою, сами понимаете, это не таким быстрым делом будет.
