– Оружие-то у тебя хорошее, Ильюша, да вот только бьёт оно уж больно неточно, – вздохнул огорчённо комендант, глядя на удаляющегося врага.
– Так оно больше по площадям-то бить приспособлено, Варун Фотич, – развёл руками прапорщик, – Это вон стреломёты к точному бою приспособлены. Ничего-о, пристреляемся ещё, когда они уже кучно пойдут, ни одного ещё, Бог даст, на дно к ракам отправим, только бы от дождя рабочие жгуты жил сохранить! – и крикнул команде орудий, – Гуще салом и ворванью всё там промазывайте, не жалейте смазки! Потом всё кожаными кожухами укройте поплотней, и навесы сверху поставьте защитными!
– Эх, не к месту дождь Фотич, вся наша механика с жилами тетив подмокнет, чем тогда врага-то бить будем?
– Ну, не скажи, очень даже к месту дождик, Ильюша. Зато проливать всё тут не нужно будет. Смотри, как всё уже промочил, теперь-то уж нас точно тут не подпалят! – не согласился со своим розмыслом комендант. Навесы у нас от дождя есть поверх стены, самострелы отработают, как им и положено. Да и луки, пока не отсыреют, сколько смогут, а всё же возьмут своё. Ты вот только представь, каково вот этим-то тут будет! Ох, и не завидую я шведу. Хотя, зная их породу, думаю, что больше всего опять тем же финнам тут достанется. Ну да ладно, поглядим-увидим, как там дальше будет. Ты только своё хозяйство в готовности держи, надеюсь, теперь до ночи сюда эти архаровцы больше не сунутся. И всё-таки, что не говори, а время-то на нас сейчас работает.
Ярл Адольфус, предводитель объединённого войска из шведов и финских племён, был я ярости. Русскую ладью, что высматривала их ещё в морском заливе, перехватить им так и не удалось. Капитаны двух дозорных судов стояли бледные перед своим предводителем. Ярл был решительным и очень скорым на расправу командиром. Только вчера перед всем войском, сразу же после высадки на восточном балтийском побережье по его указанию был казнён весь десяток из суми, что бражничал на одном из кораблей, перевозящих сюда войска.
– Так будет с каждым, кто забыл, что он идёт на войну! – бросил он презрительно в ту сторону, где стояли толпы союзников, – Возьмём Ладогу, и я отдал вам этот город на три дня, делайте с ним и со всеми окрестными селениями всё, что захотите! Но пока даже думать не смейте безобразничать! Всем непонятливым – смерть!
«Но капитанами судов тоже просто так не разбрасываются, тем более, что эти были из гутов Готланда,» – думал про себя ярл, выбирая им наказание. «Эти островитяне старались всегда и всюду подчеркнуть свою независимость. Гораздо проще было с такими, как вот этот дан, стоявший чуть в стороне, что был из бывших капитанов датского королевского флота, и звали его по-моему, – вспоминал ярл – Гарольд Волосатый. Изгой, принятый со своей ладьёй и всей её командой на шведскую службу, а теперь старавшийся выслужиться у новых хозяев.»
