– Выходи, что ты прячешься как вор, медведь. Коли с добром придёшь, так гостем будешь!
Из ближайших зарослей лещины встал высокий воин с мечом в одной руке и копьём в другой. За ним по краям всей поляны поднялась ещё пара десятков.
– Я пришёл как хозяин, а не как гость! – бросил он, хищно улыбнувшись, и кивнул стоявшим за спиной воинам, – Проверьте, что там у этого старика в котах есть!
Трое бросились к семейному жилищу и, заскочив вовнутрь с копьями наперевес, через короткое время они выглянули наружу.
– Тут пусто, Арттери! – крикнул один, – Похоже, что местные вынесли всё ценное, тут только одни шкуры старые лишь на полу лежать остались.
– Что же ты, старик, так встречаешь своих хозяев-то неласково, что у тебя даже подарков для нас не оказалось? Куда всех своих попрятал, говори, или вы ждали нас? – и старший из еми носящий имя медведя, подошёл к деду вплотную, наступив на рыболовную снасть.
Тиуру поднял лук с наложенной на тетиву стрелой, и только положенная на его плечо рука русского Родиона заставила его чуть-чуть опустить оружие.
– Подожди, парень! – если убьешь кого-нибудь, то они деда точно тогда уже прикончат. Подожди немного. Неужто они звери совсем, глядишь, и оставят старика в живых, – и сам начал пристально вглядываться в то, что происходило на поляне.
Карьялонни молчал, гордо подняв голову, и это его безмолвие, похоже, никак не вписывалось в то, что пришельцы ожидали сейчас увидеть от немощного старика.
– Что, так и будешь молчать, старый сыч!? Так-то ты ведёшь себя со своими господами? – финн вырвал сеть из рук деда и втоптал её ногами в землю.
– Вы даже в своих родных лесах уже не имеете власть, а ещё и на чужой земле её хотите получить? – сказал холодным голосом дед и поднялся с чурбака, – Вон с моей земли, выродки! – и потянулся за стоявшим рядом посохом.
– На, получай! – и в деда, пробив его насквозь, вонзилось копьё предводителя финнов, – Сожгите здесь всё дотла! Чтобы даже духа карельского на поляне не осталось! – зарычал Артерри и нагнулся, чтобы сорвать со старика жёлтый диск, тот, что висел на шее деда на хорошем кожаном шнурке.
Шух! Стрела, предназначавшаяся предводителю, впилась в бок стоявшему рядом воину, и его резкий крик огласил всю округу. А Тиуру уже накладывал на тетиву новую стрелу.
– Бей! – рявкнул Родион.
И ещё четыре лука резко щелкнули, посылая вперёд боль и смерть. Скрываться уже не было смысла и следовало забрать побольше жизней врага, пока он ещё не опомнился.
