Шон вытер пот, набежавший, должно быть, от искренности его речи, и обратился ко мне:
– Дозволено ли мне будет, сэр Сэд, поинтересоваться, с какой целью вы находитесь в моих владениях?
Вот интересно-то! И с каких это пор Лохолесье кому-то принадлежит?
– О, лишь проездом, сэр Шон, – влез Бон, хотя его никто не спрашивал. Прежде чем мы с Глори успели его остановить, парень принялся врать напропалую. В частности, мы узнали, что Глори была похищена из отчего дома и совсем недавно томилась в плену у ужасного дракона-людоеда по имени Гнусмумрик, который никак не мог решить, – съесть ли ее или жениться. Мы же с Боном, проезжая через Гройдейл, ни могли не откликнуться на слезные мольбы безутешных родителей. Тридцать и еще три дня колесили мы по горам и долам, выжимая из верных драконозавров пот пополам с кровью, пока не натолкнулись на смрадную пещеру, в которой залег гад. Возле нее и грянул жестокий бой, длившийся без малого четверо суток с перерывами лишь на еду, сон и оправление естественных потребностей. Все наши доспехи расплавились, не выдержав огненного дыхания чудища, но дракон все-таки был повержен. И вот теперь благородные и бескорыстные спасители, не взявшие и медной орлинки из набитой сокровищами пещеры, сопровождают венценосную пленницу под родной кров.
– Ах, как я вам завидую, милорды! – воскликнул юноша, заламывая руки. – Признаюсь по секрету: спасти прекрасную, – тут он отвесил Глори поклон, – принцессу – мечта всей моей жизни, а уж побороться с драконом… Э-эх! А нельзя ли и мне примкнуть к вашему славному обществу? Уверяю, я не так уж плохо владею мечом и пикой, что же касается моего единорога…
Упомянутый единорог тут же поднял голову и умоляюще взглянул на меня. «Ведь ты этого не сделаешь, правда?» – молили подслеповатые глаза ветерана. Я не имел права обмануть его надежд.
– Сударь! – как можно вычурнее и почтительнее начал я, тщательно подбирая слова. – В другой ситуации я бы первым протянул вам руку и приветствовал, как своего друга и соратника, но…
Тут я запнулся. А действительно, по какой причине можно отшить этого съехавшего на рыцарском этикете бедолагу, не обидев его на всю оставшуюся жизнь? На мое счастье, рыцаренок сам пришел мне на помощь.
– Понимаю, – убитым голосом ответил он. – Вы с сэром Боном дали обет, обязующий вас до конца исполнения этой благородной миссии не прибегать к посторонней помощи.
– Вот именно, – с облегчением подтвердил я и поторопился добавить. – Причем наш обет гораздо строже, чем вы думаете. Он запрещает нам не только принимать чью-либо помощь, но и даже спать под кровлей.
