– Это глупо, Ханна. «Побудут вместе». Именно поэтому ты трижды выходила замуж и трижды разводилась.
– И я собираюсь сделать это и в четвертый раз. – Ханна налила себе еще вина, улыбнулась и запела: – Que Sera Sera.
– Ты же знаешь, что скажет мама, если увидит, что ты подслушиваешь, – прошептал папа, поднимаясь по лестнице и усаживаясь на ступеньку рядом со мной. В руке у него был пакетик арахисовых M&M's. Он протянул мне несколько штук. – К тому же эти женщины – настоящие гадюки. Незачем тебе их слушать и впитывать их дурь.
Я улыбнулась и положила голову ему на плечо.
– Снова обсуждают тебя?
Я кивнула.
Он нахмурился.
– Я просил маму, чтобы она либо не позволяла им обсуждать эту тему, либо прекратила приглашать четырех всадников в наш дом. В этом доме не так много места, чтобы превращать его в штаб-квартиру апокалипсиса. Мэгги, не давай им доставать тебя, хорошо?
Это меня не пугало. Я уже давным-давно поняла, что эти женщины ненормальные. Больше всего меня беспокоило, какое влияние их мнение может оказать на маму. Даже когда она пыталась выступать против них, их слова все равно просачивались сквозь трещины в ее подсознании. Иногда, когда мама реагировала на что-то, она говорила не то, что сказала бы она, а повторяла слова четырех всадников. Папа всегда говорил, что нужно остерегаться компаний. В них люди всегда делают то, чего никогда бы не сделали.
– Я просто хочу сказать, что если ты не прекратишь это, ей никогда не станет лучше, – снова завела свою шарманку Лорен. – Ни в коем случае нельзя позволять ей…
– Ой, Лорен, заткнись! – крикнула мама. Мы с папой обменялись изумленными взглядами. Она даже немного отшатнулась, потрясенная собственными словами. – Хватит. Да, у моей дочери есть проблемы, но тебе незачем сидеть здесь и унижать ее целый час подряд. Я бы никогда не поступила так с тобой и твоим ребенком. И жду от тебя такого же уважительного отношения к моему. Что же касается отношений моей дочери: это и то, с кем она встречается, решать будем только мы с ее отцом. Я уважаю твое мнение. Но это всего лишь мнение. У тебя есть на него право, но если ты не будешь высказывать его при мне, я буду безумно тебе благодарна.
– Ух ты, – прошептал папа с легкой ухмылкой на губах. – О, да, – сказал он. – Эта женщина – моя жена.
Женщины сменили тему. Лорен даже пробормотала извинения.
– Шутка? – спросил папа.
Ну конечно.
– Почему сложносочиненное предложение бунтует? Потому что в нем нет подчинительного союза.
