Я скучаю по его образу. Я скучаю по ощущению, что со мной кто-то есть. Сегодня я сидела и пыталась вспомнить, когда у меня в последний раз никого не было, но так и не смогла.
Я поморщилась, а она продолжала говорить:
– А что если я из тех девушек, которые не могут быть одни? А что если у меня всегда должен быть парень? Что, черт возьми, я должна делать со своей жизнью, если у меня нет парня, о котором я могла бы поговорить? Не знаю, заметила ли ты, но я не очень хорошо умею дружить с девушками. Ни одна подружка никогда не приходила ко мне тусоваться, вероятно, потому, что у большинства из них я уводила парней. Что мне, черт побери, делать?
Я встала из-за стола и подошла к моей стене из книг. Я хотела дать сестре кое-что конкретное. Схватив «Рассказ служанки» Маргарет Этвуд, я протянула ей книгу.
Она нахмурилась, на ее лице появилось мрачное выражение.
– И что мне с этим делать? – Я приподняла бровь, и она подняла свою в ответ. – Мэгги, я не читаю, – эти четыре слова вместе сложились в самое грустное предложение, которое я когда-либо слышала. Я снова подтолкнула к ней книгу, и в этот раз она осторожно взяла ее. – Ладно. Я попробую просто потому, что мне чертовски скучно, но сомневаюсь, что мне понравится.
Она прочитала книгу за три дня, и когда она это сделала, она вернулась, цитируя ее, а ее глаза горели эмоциями, которых я раньше в ней не замечала.
– Знаешь, какая моя самая любимая фраза? «Не позволяй этим ублюдкам раздавить тебя». Господи. Как же. Это. Офигенно. Маргарет Этвуд мое тотемное животное. – Она протянула мне книгу и прищурилась. – У тебя же есть еще похожие?
Каждые три дня я давала ей новую книгу. Через некоторое время у нас начались пятничные девичники. Мы ели доритос, пили много газировки и лежали на полу у меня в комнате, закинув ноги на кровать.
– Черт возьми, Мэгги. Все это время я думала, что ты читаешь, чтобы сбежать от мира, но теперь я знаю, что ты читала не для того, чтобы сбежать, а чтобы открыть его.
Лучшим вечером, безусловно, был тот, когда Шерил закончила читать «Прислугу» Кэтрин Стокет. Все время, пока она читала эту книгу, она плакала, и слезы иногда переходили в смех – и наоборот.
– ВОТ ТВАРИ! – время от времени вскрикивала она. – Нет, правда, ЧЕРТОВЫ ТВАРИ!
Однажды ночью, в два часа, когда я спала в своей кровати, Шерил разбудила меня, тыча мне пальцем в бок.
– Мэгги, – прошептала она. – Сестренка!
Открыв глаза, я увидела, что она прижимает роман к груди. На ее лице была самая широкая улыбка. Так обычно улыбаются дети, когда слышат, что подъехал грузовичок с мороженым, а у них в карманах хватит монеток на пломбир.
