Алигер была умна, обладала острым чувством юмора. Совсем недавно Лида Либединская, бывшая тогда ее подругой, рассказала мне одну историю. Маргарита дружила с Маршаком. И вдруг в четыре утра раздается телефонный звонок. Она вскакивает с постели, сердце колотится от страха: ночные звонки ничего хорошего не предвещают.
— Я вас слушаю…
Маршак читает и спрашивает нетерпеливо:
— Ну, как?
— Замечательно! — говорит Маргарита.
— Спасибо, спасибо! Вы же не спали, я надеюсь…
— Ну что вы, Самуил Яковлевич, кто же спит в четыре утра?!
Первый номер романа «Тяжелый песок» задержался с выпуском почти на месяц, и мы вернулись в Москву в самый разгар «бума».
Толя звонит в редакцию «Октября»: «Живы, здоровы?» Кто-то кому-то кричит: «Рыбаков приехал!» Голоса возбужденные, радостные: успех «Тяжелого песка» таков, что они решаются дать анонс о публикации «Детей Арбата» на будущий год. (Не читая романа.)
— Потрясающая новость, — говорю я Толе, — давай праздновать!
— Миленькая моя, — отвечает он, — никогда не надо торопиться.
Делаю вывод: не верит, уже обжегся с «Новым миром» одиннадцать лет назад.
Моя подружка на радио, которая все допытывалась, был ли Толя сапожником, тоже сообщила мне кое-что интересное: ее родственник купил «Тяжелый песок» на черном рынке за двести рублей. (Огромные деньги — зарплата рядового сотрудника «Нового мира» составляла в то время всего 160 рублей.)
Книга эта шла как валюта. За «Тяжелый песок» можно было сделать все. Звонит Сухаревич — у него неприятности с урологией. Может попасть на прием к Бухману (светило!), нужен «Тяжелый песок».
Толя: «Конечно, дам, главное, не болей!»
Ломаются наши «Жигули», мы без машины в Переделкино пропадем. Слесарь Алеша в мотеле берет нас без очереди. Чинит в один день.
Рожает под наркозом моя Ирка, все равно как в Кремлевке, «Тяжелый песок» помог: врач так старается, что перебарщивает в дозе. Но все обходится благополучно. Это уже 1979 год.
Как не съездить после всего этого на черный рынок?! Располагался он в проезде МХАТа то ли по субботам, то ли по воскресеньям, не помню точно, хотя захаживала туда довольно часто. «Толечка, посмотрим, кто продает „Тяжелый песок“.
По моим наблюдениям, книги, которые держали в руках для продажи, удивительно соответствовали облику продающего. Вот я купила „Житие протопопа Аввакума“, кто-то зачитал у меня эту книгу. Лицо у продавца благостное, ногти чистые, это он пересчитывает мои купюры. Покупаю биографию Гогена шведа Даниэльсона, лучшую, на мой взгляд, книгу о художнике. Продавец опускает глаза долу — неловко ему продавать такую хорошую книгу, возможно, нужда…
