Ю только рукой махнул.
— Щенята у нее будут от Жука, а он тоже отличный пес.
— Идите, — бросил Ю через плечо. — Я вас догоню.
Ему хотелось побыть еще немного со своей Люйпой.
Виктор и Ашихэ вдвоем возвращались обратно. Виктор шел впереди, не оглядываясь. Он знал, что Ашихэ сильна, проворна и не нуждается в его помощи.
Яга, прижав уши, то убегала вперед, то возвращалась и обнюхивала землю справа и слева.
Раз Виктору и Ашихэ показалось, что кто-то к ним подходит. Но это только белки гонялись друг за другом.
— Нет, он теперь уже далеко. Сюда не придет.
— Да, наверно, не придет.
Но оба делали вид, что прислушиваются.
— А я уже видел тебя раз, Ашихэ. И знаешь где?
— Знаю. Я тоже тогда тебя видела.
— Ты нас испугалась?
— Нет. Я привыкла ходить одна.
Разговор пошел о том, как они тогда разминулись на перевале.
Когда уже подходили к поляне, где ждал их Люй Цинь, вдруг эхо выстрела ударило им в уши. Они побежали. Видно, опять что-то стряслось! Такой уж выдался день.
На поляне подле Люй Циня стоял Алсуфьев с винтовкой и рассматривал мертвую тигрицу у березы. Черный Жук присутствовал тут же, разумеется, на приличном расстоянии от страшного зверя.
Виктору и Ашихэ пришлось пройти мимо трупа тигренка, убитого Звездочкой.
— Давай перенесем его. Пусть будут оба в одном месте.
Виктор взял молодую тигрицу за передние лапы, Ашихэ — за хвост и подтащили ее к березе. Она была уже весом с добрую лань.
Пораженный Алсуфьев смотрел на нее во все глаза.
— Ну, знаете ли!.. — ахнул он, забыв даже поздороваться с Ашихэ, с которой был уже знаком: ведь она провожала его в Шуаньбао. — Вот не думал, не гадал!..
— Почему? Она была убита на месте, — отозвался Виктор, имея в виду расправу Звездочки с молодой тигрицей.
— Понятно, понятно. Ловко это я, а?
Он уже оправился от удивления и смотрел на пришедших, ожидая поздравлений и восторженных похвал.
— Так это вы стреляли, Павел Львович?
— Па-вей, Па-вей! — подтвердил стоявший за Алсуфьевым Люй Цинь. Он понял вопрос, заданный Виктором по-русски, и корчился от тихого смеха — что-то его очень забавляло.
— Но как же это случилось? — продолжал спрашивать Виктор, переходя на китайский язык.
Алсуфьев был слишком взволнован, чтобы такое замечательное событие излагать на китайском языке, который он знал из рук вон плохо.
— Как случилось? Очень просто, мой славный Тартарен! Сижу я у окна, читаю, и вдруг — бах-бах! Потом еще раз. Сколько раз тут стреляли?
— Три раза.
— И все мимо? Ну что ж, бывают промашки. А я подумал, что с тобой беда случилась. Ну и, конечно, схватил винтовку и побежал с Жуком. Подхожу к лесу, а Жук весь наежился. Эге, думаю, значит, здесь где-то тигр бродит! Иду дальше тихонечко, осторожно, Гляжу — тигры! Малец ластится к матери, как котенок, а она меня уже учуяла и медленно поднимается. Ну, я и выпалил. Она скорчилась да как вцепится в дерево зубами — от злости, от бессильной злости! Так, у дерева стоя, и издохла. Вот смотри, в самое ухо попал. — Он указал пальцем.
