— Ухаживать за конями я умею, кавалер, — с радостью отвечал Курт Фейлинг.
— А шлем с меня снять сможете?
— Конечно.
— Ну так снимайте.
Молодой человек сразу привстал, стал отстегивать ремни, что крепили шлем к горжету. Это у него получилось почти сразу.
Волков повалился на что-то мягкое, положил секиру под правую руку:
— Максимилиан, сержант Хольц.
Те сразу подошли.
— Мне нужно поспать хоть немного, думаю, на рассвете мужики начнут дело, хочу быть бодрым к тому времени.
— Я разбужу вас, — заверил его Максимилиан.
— Я пригляжу за вами, — обещал сержант стрелков.
«Хорошо, что пришел Пруфф, а то без Брюнхвальда совсем плохо».
Больше он ни о чем не успел подумать.
Сначала он не мог понять, что происходит. Вокруг все серое. Максимилиан склоняется над ним:
— Кавалер, кавалер, просыпайтесь, барабаны…
Он садится, откидывает одеяло, его кто-то накрыл, пока он спал, кажется, это денщик Гюнтер. Рядом у него в ногах спит новый его оруженосец Курт Фейлинг, а вокруг все залито или даже завалено тяжелыми клубами серого тумана. Такого плотного, словно это вата.
— Барабаны? — он не слышит барабанов, только звуки топоров, пил, заступов.
— Приехал кавалерист из разъезда с восточной дороги, говорит, что у второго брода барабаны бьют.
Волков сразу просыпается, вылазит из телеги, берет топор, шлем, некоторое время стоит, привыкает к боли в растревоженной ноге, затем идет к восточному выходу из лагеря. Максимилиан и стрелки охраны спешат за ним.
Всадник ждет его сразу за частоколом.
— Ну? — спрашивает он.
— Барабаны, господин, — сразу говорит тот, — за рекой у дальнего брода. Бьют «походный шаг».
— Езжай туда, как только начнут переправляться, сразу отходите в лагерь.
— Да, господин, — отвечает всадник и уезжает.
Надо послать кого-нибудь на рекогносцировку, но кого? Рене? Да нет, какой из него разведчик. Хайнквист? Новый человек, Брюнхвальд говорил, что он проявил себя в деле. Один бой — этого мало. Он его не знает совсем. Вилли? Нет, конечно, мальчишка совсем без опыта. Гренер? Да будь у кавалера еще хоть один кавалерийский офицер, так он сразу снял бы Гренера-младшего с должности. А ему надо все знать наверняка, но посылать-то некого. Был бы Бертье… Да, но Бертье нет. Волков знает, что ему придется идти в разведку самому. Как не стало Бертье, Брюнхвальда и Рохи, ему приходится все делать самому. Потеря опытных командиров — самое худшее, что могло случиться. Сам он их всех заменить просто физически не сможет, даже если и силы в нем будут. Он не выспался, он мрачен, но надевает подшлемник и сверху небрежно нахлобучивает шлем.
