Андерс в ярости приволок Тюремщика к бездне и сбросил его туда. Затем вынес тело своего друга на свободу. Под чистое небо, которое он и не мечтал больше увидеть, под ставшее незнакомым солнце. Солнце, свет которого прижал его к земле и выдавил все, что в нем оставалось, его злость, силы и разум.
Светило свободного неба не позволяло такому монстру существовать в своей славе. Но тут на Андерса упала тень. Над ним стоял его друг Симон.
«Я буду жив, покуда те, кто мне дорог, нуждаются во мне», — сказал он, завернув Андерса в флаг их пленителей, пряча от жгучих лучей. Симон поднял его на руки и понес. Так началось их долгое путешествие.
Монстра и мертвеца.
Андерс закончил говорить, одновременно прикончив половину бутылки «Гномьей особой». Он не стал наливать еще — просто крутил стакан в пальцах, задумчиво склонив голову. Ред сидел, не зная, что и сказать. Так продолжалось с минуту. Он многого не понял, но поверил всему. Парень чувствовал, что это действительно важная история.
— Ваше путешествие, насколько оно было долгим? — все же спросил Редрик.
— Слишком долгим. Моя жизнь— бесконечное жалкое трепыхание, разум возвращается ко мне лишь в самые темные часы ночей, таких, как эта. Когда нет луны, а звезд не видно за тучами. И я даже не могу поговорить со своим единственным другом.
— Такое редко бывает. Я про погоду, — заметил Редрик.
— Слишком редко, — выдохнул Андерс. — Я бы давно покончил с этим, если бы мог.
— Вы хотите умереть? — спросил Ред без удивления.
— Я хочу этого с тех пор, как попал в ту темницу.
— Но не можете?
— Обо мне мало кто знает. Когда я беспомощен, Симон не даст никому даже прикоснуться ко мне, а когда я в силе, никто в здравом уме не будет нарываться даже на встречу со мной. Да и вряд ли кто-то одолеет. Тем более, убьет… Я сам себя убить не могу.
— Вы же давно знаете Странника? — после долгой паузы, тихо спросил Ред.
— По меркам этого мира мы были знакомы всегда.
— Но вы же знаете, что он сейчас из себя представляет?
— Конечно, знаю. Ты думаешь, я до сих пор не понял, что он единственный, кто может нам помочь? Симон давно заслужил покой. Но всегда, когда безлунная ночь близко, он уходит прочь от всех мест, где в последнее время появлялся Странник, — Андерс повернулся к телу своего друга. — Он не может дать кому-то мне навредить. Просто не может.
Редрик ушел глубоко в себя. Он глянул в лицо старика Луковицы. Ему показалось, что он видит в его выражении не замеченную раньше мольбу. Но парень не понимал, что это значит. Разыгралось ли у него воображение, хочет ли старик наконец покончить со всем или просит защитить дорогого ему человека от ужасного стечения обстоятельств.
